Тест. Александр Феликсович Борун

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ акладных ресниц. Тем более, признал Четвертной, некоторые дамы буквально рисуют себе рот средствами макияжа. А может, он, наоборот, из-за каких-то своих инопланетных заморочек счёл наличие, форму и окраску рта у людей неким клановым знаком, который лучше не присваивать, чтобы не поиметь кучу неприятностей на свою шею от настоящих представителей клана, фальшивым представителем которого нечаянно притворишься. Или не клана, а служебной иерархии. Скажешь о себе: я ваш новый всеобщий главный начальник. Интересная идея кстати. На какой-нибудь доверчивой планете этого может хватить, чтобы действительно стать президентом всемирного правительства. Но не на Земле. Нет-нет. Тут за такое объявление в тюрьму попадёшь. Или в сумасшедший дом. Ну, или, как пришельца, тебя, голубчик, могут всего лишь объявить персоной нон грата и пинком вышибить с планеты. Не зря опасаешься. А если изобразишь знак какого-нибудь парии, неприкасаемого, как в Индии (или там это отменили?), значит, тоже не повезло. С тобой просто не захотят разговаривать. И ты не сможешь выполнять свои обязанности. С понятными последствиями. Так что – нет, это не обязательно именно недопустимое пренебрежение деталями. Хотя, скорее всего, в любом случае недостаток информации о Земле и человечестве. И как же тогда ты собираешься со мной проводить собеседование-то?

      Психолога, по-видимому, никакие такие соображения не беспокоили. И отсутствие органа речи для, собственно, беседы. Он прекрасно мог говорить носом. То есть, наверное, он так думал, что прекрасно. На самом деле он, такое впечатление, чирикал и скрипел на попугайском языке, причём, по впечатлению Четвертного, с французским акцентом. Правда, французского Четвертной не знал, так что хрен его знает. Но понять психолога было не очень легко. Приходилось внимательно прислушиваться, прикидывать варианты, что бы такое он мог хотеть произнести в данный момент. Не очень удобно. И не очень уважительно с их стороны. Даже несмотря на то, что все свои слова психолог одновременно пояснял пиктограммами на экране, имеющемся на стене за его спиной. Те были сделаны настолько топорно, ну вообще без ума, что Четвертной с самого начала решил не обращать на них внимания. Не подсказка, а помеха.

      – Должен цвиркннн объяснить, – прочирикал психолог. – Обязательно непременно каждому туристу цирттт собеседоваться. Цвиссс. Разные планеты могут цвттт при определимых условностях цххх опасности. В большеватой степени от психологичного склада ума это есть бывать зависимость. Цвиркттть.

      – Что ж вы не обезопасили их, прежде чем туристов приглашать, – упрекнул Четвертной. – Опасные для посещения планеты надо закрывать от посещений.

      – Увы-увы, – опустил голову психолог. На бодрость чирикания это, впрочем, никак не повлияло. – В таком разе случая так нам и приходится, цвирссс. Пример, цвиррр. Если вы отказаться от собеседований, все планеты могут быть оказаться для вашего туризма представить разные опасности. Цвттт. Все будут неприятно закрытыми, цммм. – Но вы не беспокойно! – встрепенулся он, увидев, что Четверной напоказ засомневался, стоит ли вообще, в таком случае, куда-то ехать. Все планеты могут опасными, ишь ты! В проспектах бюро путешествий ничего такого не было! Наоборот! – Собеседований вам поможет разнести планеты по классу, цвирссс. Какие планеты персонально лично индивидуально для вас годимые, какие условно годимые, при совершающихся усилиях, цвиххх, а какие противопоказания совсем.

      – Я думал, – с веским сомнением сказал Четвертной, – что тут нужен не психолог, а какой-нибудь географ, что ли. Какая там температура, не слишком ли холодно или жарко, чтобы комфортно себя чувствовать. Где смогу воду и всякие напитки пить, а где воды вообще не водится, а население пьёт кислоту из аккумулятора. Где я смогу дышать, а где вместо воздуха природный газ. Где можно сделать прививку от вирусов, а где и прививка не спасёт. Может, там выживает каждый сотый, но уж зато у него естественный иммунитет сам собой вырабатывается – ого-го! А без такого иммунитета на эту планету лучше не соваться.

      – Нет таких планет, – серьёзно отвечал психолог. – Вернее, есть, конечно, – тут же поправился он. – Но мы их цвххх не рассматриваем. Они не включены в туристские – как это? – улицы? Переулки? Развязки? Большие пути для, цллл. – Четвертной не понял, что имеется в виду и не подсказал. Да и с чего он должен облегчать чужую работу? – Они есть необитаемые. Совсем-совсем, цвиркммм. Или там живут своеобычные люди и только они. В жаре и на холоде, цвиддд. Дышать метаном, пить серную кислоту, выживаться один из ста. Нет туристов, цвввв. Почти нет. Есть немного туристы, такие же, как они сами. На жаре и холоде, метаном, кислоту, выживать, цттть. Или там есть исследователи в скафандрах, цвирххх. Без скафандров нельзя никому. Нет туристов совсем тогда вообще, цвищщщ. Но о них беспокоиться не надо вам или мне. Мы говорим, цвммм, про безопасные географически планеты. Только такие. И их много, цггг. Нет повода для. Цвиркллл.

      – Вас понял, – отметил Четвертной. – А какие тогда опасности от психологии? Если с условиями всё в порядке? Обслуживающему персоналу изучить обычаи туристов и привыкнуть к ним. Всего и делов.

      – Так пробовали сперва, – согласился психолог. – Оказаться очень СКАЧАТЬ