Собрание сочинений в шести томах. Т. 5: Переводы. О переводах и переводчиках. М. Л. Гаспаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в расцвете, это ценится, когда наступает смена культур, то именно амплификации первыми начинают раздражать и казаться лишними. Пушкин перевел сцену из Вильсона, «Пир во время чумы»; переводил он очень точно, но из 400 стихов у него получилось 240, потому что все, что он считал романтическими длиннотами, он оставлял без перевода. И такой конспективный перевод очень хорошо вписывался в творчество Пушкина, потому что ведь все творчество Пушкина было, так сказать, конспектом европейской культуры для России. Русская культура, начиная с петровских времен, развивалась сверхускоренно, шагая через ступеньку, чтобы догнать Европу. Романтизм осваивал Шекспира, и Пушкин написал «Бориса Годунова» – длиной вдвое короче любой шекспировской трагедии. Романтизм создал Вальтера Скотта, и Пушкин написал «Капитанскую дочку» – длиной втрое короче любого вальтер-скоттовского романа. Романтизм меняет отношение к античности, и Пушкин делает перевод «Из Ксенофана Колофонского» – вдвое сократив оригинал. Техника пушкинских сокращений изучена: он сохраняет структуру образца и резко урезывает подробности. Я подумал: разве так уж изменилось время? Русская литература по-прежнему отстает от европейской приблизительно на одно-два поколения. Она по-прежнему нуждается в скоростном, конспективном усвоении европейского опыта. Разве не нужны ей конспективные переводы – лирические дайджесты, поэзия в пилюлях? Тем более что для конспективной лирики есть теперь такое мощное сокращающее средство, как верлибр.

      Я не писатель, я литературовед. Новейшую европейскую поэзию я знаю плохо. Я упражнялся на старом материале: на Верхарне, Анри де Ренье, Мореасе, Кавафисе. Верхарна и Ренье я смолоду не любил именно за их длинноты. Поэтому сокращал я их садистически – так, как может позволить только верлибр: втрое, вчетверо и даже вшестеро. И после этого они моему тщеславию нравились больше. Вот одно из самых знаменитых стихотворений Верхарна: сокращено вчетверо, с 60 строк до 15. Оно из сборника «Черные факелы», называется —

ТРУП

      Мой рассудок мертв —

      В гложущем саване он плывет по Темзе.

      Над ним стальные мосты,

      Лязги поездов, тени парусов,

      Красный циферблат с застывшими стрелками.

      Мой рассудок мертв,

      Не вместив желания все понять.

      Мимо стен, где куются молнии,

      Мимо мутных фонарей в узких улицах,

      Мимо мачт и рей, как кресты Голгоф.

      Мой рассудок мертв,

      Он плывет в погребальный костер заката,

      Сзади – город вздымает дымы,

      Вокруг – волны, глухие, как набаты,

      Впереди же – бесконечность и вечность

      Всем, кто мертв.

      Вот для сравнения точный его перевод – старый, добросовестный, Георгия Шенгели:

      В одеждах, цветом точно яд и гной,

      Влачится мертвый разум мой

      По Темзе.

      Чугунные мосты, где мчатся поезда,

      Бросая СКАЧАТЬ