– Не хватает ста тысяч долларов, Джослин? Это самоубийство? – президент попечительского совета был возмущен этим обвинением.
– Я не вижу другого решения, – ответил президент, – хотя мистер Трант…
– И я мог бы оправдать его!
Лицо попечителя побелело, когда он посмотрел вниз на мужчину на кушетке.
– О, Лори, почему я откладывал встречу с тобой до последнего момента?
Он повернулся, роясь в кармане в поисках письма.
– Он прислал в эту субботу, – жалобно признался он. – Я должен был сразу же прийти к нему, но я никак не мог заподозрить такого.
Джослин прочитала письмо с выражением растущей убежденности на лице. Оно было написано четкой рукой мертвого казначея.
– Это объясняет все, – решительно сказал он и перечитал письмо вслух:
"Дорогой Брэнауэр! Я молю вас, поскольку у вас есть жалость к человеку, за плечами которого шестьдесят лет честной жизни, столкнувшемуся с бесчестьем и позором, прийти ко мне как можно скорее. Прошу вас, не откладывайте это позже понедельника, умоляю вас.
Джеймс Айджори."
Доктор Рейланд закрыл лицо руками, а Джослин повернулся к Транту. На лице молодого человека было выражение глубокого недоумения.
– Когда вы это прочли, мистер Брэнауэр? – наконец спросил Трант.
– Он написал это в субботу утром. Его доставили ко мне домой в субботу днем. Но я уехал на машине со своей женой. Я не получил его, пока не вернулся поздно вечером в воскресенье.
– Тогда вы не могли прийти намного раньше.
– Нет! И все же я мог бы что-нибудь предпринять, если бы подозревал, что за этим письмом скрывается не просто позор, но самоубийство.
– Позор, возможно, но не самоубийство, мистер Брэнауэр! – резко прервал его Трант.
– Что?
– Взгляните на его лицо. Оно белое и с четким профилем. Если бы он задохнулся, то посинел бы и распух. Прежде чем включили газ, он был мертв, убит…
– Убит? Кем?
– Человеком, который был в этой комнате прошлой ночью! Человеком, который сжег эти бумаги, заткнул замочную скважину, включил газ, устроил остальные эти театральные представления и ушел, оставив доктора Лори вором и самоубийцей, чтобы… защитить себя! Двое мужчин имели доступ к университетским фондам, вели эти записи! Один лежит перед нами и человек, который был в этой комнате прошлой ночью, я бы сказал, был другим, – он взглянул на часы, – человеком, который в девять часов еще не появился в своем офисе!
– Харрисон? – хором воскликнули Джослин и Рейланд.
– Да, Харрисон, – твердо ответил Трант. – Я определенно предполагаю, что он тот человек, который был в комнате прошлой ночью.
– Харрисон? – презрительно повторил Брэнауэр. – Невозможно!
– Насколько невозможно? – вызывающе СКАЧАТЬ