Это мы, Господи. Повести и рассказы писателей-фронтовиков. Антология
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Это мы, Господи. Повести и рассказы писателей-фронтовиков - Антология страница 43

СКАЧАТЬ ножиком, ремнем, обрывком шпагата и ржавым гвоздем. Делалось и добывалось это так: напрягая всю мочь, вскидывает тяжелую кирку пленный, ковыряя мостовую. Так и кажется: вот взмахнет еще разок – да и завалится в грязь, вконец обессиленный и истощенный. И проходит мимо какая-нибудь старушка. Остановится она, долго глядит на касатика, потом, вздохнув, присядет на корточки и достанет из узелка яичко.

      – Съешь, родимый, помяни грешную душу рабы Божьей Апросиньи…

      А вечером яичко переходит из рук в руки торгующих.

      – Штой-то у тебя?

      – Ицо.

      – Сколько?

      – Пайка.

      – Дай погляжу… какой-то она таво… желтая.

      – От породистой курицы потому…

      – А ты што, курицу то…?

      – Выходит же счастье вот таким тухтарям!

      – И хто ему дал ицо, черти его возьми…

      Так с каждым ассортиментом товара на базаре военнопленных. Уж не может стоять на ногах продавец кроличьей булдыжки. Плюхнулся он в грязь, подогнув калачиком ноги, и бормочет в полузабытьи:

      – Кому трусятины? Кому трусятины?

      Сотни рук пробуют синеватый кусочек, соблазнительно пахнущий мясом. Падает он в навоз, очищается и вновь предлагается «покупателям».

      – Да съешь ты сам свою трусятину! Помрешь ить, пока продашь.

      – Эй, кому загнать по дешевке?

      – Што-о?

      – Душа лубезный, купи котелок баланды! Свежий, вкусный, красивый!

      – Кому ножик за понкрутку?

      – У кого кусок резины есть?..

      Сергей и капитан стояли у проволочной стены, следя за оживленной торговлей на базаре.

      – А знаешь, – предложил Николаев, – не мешало бы сходить на эту черную биржу.

      – Пайку перепродать?

      – Нет, кальсоны; покурить бы малость…

      Но в этот момент начали разгонять базар и строить людей. Построились и командиры.

      – По направлению виселицы – шагом марш! – скомандовали полицейские.

      Туда же шли и другие секции.

      – Кому-то наденут сейчас гитлеровский галстучек, – шепнул Николаев.

      Запрудив обширную площадь, пленные образовали пустоту вокруг виселицы. Немцы-конвоиры остервенело следили за секциями командиров, политсостава, евреев.

      Кроваво-красным шаром закатывалось в полоску сизой тучи солнце на окраине лагеря. Духота летнего вечера повисла над площадью тяжелым пушистым одеялом.

      – Дай проход! Разойдись в стороны! – послышались голоса.

      В образовавшийся живой коридор вошли немцы. Их было семь человек. Окружили они понуро шагавших двух пленных. Долговязый нескладный офицер сразу же заговорил что-то на своем языке.

      – Военно-полевой СКАЧАТЬ