Это мы, Господи. Повести и рассказы писателей-фронтовиков. Антология

Чтение книги онлайн.

      – Официр? Актив официр? – удивленно уставился он в переносицу Сергея.

      – Лейтенант.

      – Зо? Их аух лейтнант! (Вот как? Я тоже лейтенант!)

      – Ну и черт с тобой! – обозлился Сергей.

      – Вас?

      – Што ви хофорийт? – помог переводчик.

      – Говорю, пусть есть дадут… за три дня некогда было разу пожрать…

      …Клинский стекольный завод был разрушен полностью. Следы недавнего взрыва, как бы кровоточа, тихо струили чад угасшего пожара. В порванных балках этажных перекрытий четко застревало гулкое эхо шагов идущих в ногу немцев. Один из них нес автомат в руках. У другого он просто болтался на животе.

      – Хальт! – простуженным голосом прохрипел немец.

      Сергей остановился у большого разбитого окна, выходящего в город. В окно он видел, как на площади, у памятника Ленину, прыгали немецкие солдаты, пытаясь согреться. На протянутой руке Ильича раскачивалось большое ведро со стекающей из него какой-то жидкостью.

      Конвоирам Сергея никак не удавалось прикурить. Сквозняк моментально срывал пучочек желтого пламени с зажигалки, скрюченные от ноябрьского мороза пальцы отказывались служить.

      – Комт, менш! (Идем, человек!)

      Пройдя еще несколько разрушенных цехов, Сергей очутился перед мрачным спуском в котельную.

      «Вот они где хотят меня…» – подумал он и, вобрав голову в плечи, начал спускаться по лестнице, зачем-то мысленно считая ступеньки.

      Обозленными осенними мухами кружились в голове мысли. Одна другой не давали засиживаться, толкались, смешивались, исчезали и моментально роились вновь.

      «Я буду лежать мертвый, а они прикурят… А где политрук Гриша?.. Целых шесть годов не видел мать!.. Это одиннадцатая?

      Нет, тринадцатая… если переступлю – жив…»

      – Нах линкс! (Налево!)

      Сергей завернул за выступ огромной печи. Откуда-то из глубины кромешной тьмы слышались голоса, стоны, ругань.

      «Наши?» – удивился Сергей. И сейчас же поймал себя на мысли, что он обрадован, как мальчишка, не тем, что услышал родную речь, а потому, что уже знал: остался жив, что сегодня его не застрелят эти два немца…

      Привыкнув, глаза различили груду тел на цементном полу. Места было много, но холод жал людей в кучу, и каждый стремился залезть в середину. Только тяжелораненые поодиночке лежали в разных местах котельной, бесформенными бугорками высясь в полутьме.

      – Гра-а-ждане-е-е! Ми-и-лаи-и… не дайте-е по-мере-е-еть!.. О-ой, о-о-ох, а-а-ай! – тягуче жаловался кто-то голосом, полным смертельной тоски.

      – Това-а-рищи-и! 0-ох, дороги-ия-а… один глоточек воды-и… хоть ка-а-пельку-у… роди-и-имаи-и!

      – Прими, говорят тебе, ноги, сволочь, ну!

      – Эй, кому сухарь за закурку?..

      – …и до одного посек, значит… вот вдвоем мы только и того… без рук… попали к «ему»…

      – Хто взял тут палатку?

      – В кровь… мать!..

      – Земляк, оставь разок потянуть, а?

      Разнородные СКАЧАТЬ