Пять лекций по философии. Хавьер Субири

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ является свобода» (ὑπόθεσις τἢς δεμοκρατικὴς πολιτείας ἐλευθερία, 1317 a 40). Эта свобода подразумевает, с одной стороны, независимость и совместность в решении вопросов, касающихся общественного блага, а с другой стороны – устранение любого бесполезного угнетения одних индивидов другими или правителем: пусть каждый человек будет связан лишь минимальным количеством уз в определении энергии своего биоса. Фукидид в «Истории Пелопоннесской войны» (II, 37, 1–2) влагает в уста Перикла длинную речь, в которой тот выражает гордость тем, что Афины – республика граждан, свободных в этом двойном смысле.

      Какова бы ни была установленная в полисе форма свободы, только свободный человек может находиться в том состоянии досуга (σχολή), который позволяет ему предаваться θεωρείν, созерцанию сути вещей. Поэтому, вероятно, Аристотель говорит о философии, этой высшей форме созерцания, что она есть по своей сути свободная наука. Свободная не только потому, что возникает в ситуации свободы, но и потому, что не связана иным принуждением, кроме налагаемого на нее необходимым характером вещей, схватываемых в аподиктическом доказательстве.

      Но свобода (ἐλευθερία) – лишь условие θεωρείν, отнюдь не то, чем позитивно конституируется созерцание. Чтобы выявить позитивный характер θεωρείν, Аристотелю нужно строго определить идею биоса, возможного благодаря свободе. Всякий биос есть актуальная деятельность (энергия) ради достижения ее внутреннего завершения, внутренней конечной цели (τέλος). Так как речь идет не о частной деятельности, а о жизнедеятельности в целом, ее телос есть телос жизни как таковой. Этот телос, по словам Аристотеля, очевиден: счастье (εὐδαίμονία). В первой строке «Метафизики» Аристотель пишет: «Все люди по природе стремятся к знанию». Но в юношеском тексте, в «Протрептике», он сформулировал начало философии следующим образом: «Все мы, люди, хотим быть счастливыми» (πάντες ἄνθρωποι βουλόμεθα εὖ πράττείν, Walzer, fr. 4). Строго говоря, ευ πραττείν означает не «быть счастливым», а благоденствовать, иметь благополучие в своих начинаниях и сообразно своим намерениям, в отличие от εὐτυχία, удачи. Очевидно, что, будучи распространенным на биос в целом, понятие εὖ πράττείν означает полноту жизненной осуществленности, то есть счастье. Любой биос вписывается в перспективу этого телоса, этой конечной цели – счастливой жизни. Таким образом, Аристотель оказывается перед необходимостью сказать нам, что такое счастье (εὐδαίμονία).

      Счастье, очевидно, означает достижение наилучшего, что доставляется деятельностью. Пригодность, навык (ἕξίς) к действию ввиду достижения наилучшего называется добродетелью (ἀρετή). Когда грек говорит о добродетели, он подразумевает в первую очередь отнюдь не нравственные добродетели, и тем более не то, что мы сегодня назвали бы «ценностями». Для грека добродетель – это просто пригодность к хорошему делу, к тому, для чего данная вещь годна: например, добродетель ножа – в том, чтобы резать, и т. д. СКАЧАТЬ