Елисейские Поля. Ирина Одоевцева

Чтение книги онлайн.

      Екатерина Львовна накрыла на стол. Принесла из кухни миску с супом.

      – Люка, иди обедать.

      Но Люка не ответила, она даже не слышала. Она сидела на кровати, крепко обхватив колени, и глядела в угол, бессмысленно и блаженно улыбаясь. Желтый круг от фонаря на тротуаре. Арсений. На нем было синее пальто и серая шляпа. Это она хорошо заметила. И воротник поднят. «Какая вы стали большая», – сказал он и улыбнулся. А палка?.. Была палка? Она наморщила лоб. Да, палка камышовая висела на руке. И перчатки серые. И волосы блестели, когда он снял шляпу.

      – Люка, что же ты? Иди обедать.

      – Сейчас. Подожди. Я готовлю уроки.

      Она снова попробовала себе представить Арсения. Но теперь вместо него она видела себя. Растрепанная, на щеке царапина, в старом берете – урод. И руки в черниле. А что туфли у нее на белой подметке, он вряд ли и заметил. Ведь было темно. И она так глупо держалась, ничего не сумела сказать. Только «да» и «нет». Как глухонемая. Слово «глухонемая» показалось самым унизительным и подходящим.

      – Как глухонемая, – со злобой повторила она, подошла к зеркалу и показала себе язык. – У, несчастный урод…

      – Люка, суп остынет.

      – Иду, иду. Не дашь даже задачи решить.

      Люка села за стол, разложила салфетку на коленях.

      – И что за выдумка девочкам драться? У нас в институте…

      – Вы были куклы шелковые в твоем институте.

      – Девочкам стыдно драться. И как вы деретесь? Расскажи.

      Люка пожала плечами:

      – Неинтересно.

      – Разве мне может быть неинтересно?

      – Просто деремся кулаками, боксируем, стараемся друг другу в зубы побольней заехать. Или под ложечку, хотя это и запрещено.

      – Господи, Люка. Неужели серьезно? Как пьяные извозчики.

      Люка опять пожала плечами:

      – Я же говорила, что тебе неинтересно. Ты не спортивна. Не понимаешь…

      После обеда Люка снова в своей комнате. Надо все вспомнить, все подробно.

      Люка вздыхает, прижимает руки к груди и видит… Да, действительно видит Арсения. Каждую ресницу, каждую точку на лице, каждый шов на пальто. Он стоит в углу и смотрит на нее блестящими рассеянными глазами, и желтый свет фонаря падает на его серую шляпу…

      3

      Утром пришло письмо.

      Вера писала: «Встречайте в четверг без четверти одиннадцать. Я ужасно рада вернуться в Париж, мамочка, и что медовый месяц кончился. Ах, этот мед».

      Четверг – значит завтра.

      – Люка, Люка, – кричит Екатерина Львовна, – завтра утром…

      Люка вбегает в столовую.

      – Верочка приезжает, – с трудом доканчивает Екатерина Львовна, и слезы текут по ее щекам… – Завтра утром…

      – Мама, чего ты? Мама.

      – Ах, Люка, – всхлипывает Екатерина Львовна, – ты не знаешь. Мне так тяжело без Веры. – Она притягивает к себе Люку. – Только ты меня, моя маленькая, и утешала. Без СКАЧАТЬ