Кунашир. Дневник научного сотрудника заповедника. Свой среди медведей. Александр Берзан

Чтение книги онлайн.

      Мы шагаем по следу. Большие, когтистые следы на снегу, перед глазами… На острие одного из языков хвойников, наш медведь прямиком подходит к группе ободранных ранее, медведями, деревьев. Деревья с медвежьими метками! На Кунашире они – не редкость. Сейчас, перед нами – это пять пихт, диаметрами от шестнадцати до двадцати трёх сантиметров. Из года в год, медведи оставляют на стволах этих пихт свой запах, задиры и прочие метки. Проходящий по этому участку леса медведь никогда не пройдёт мимо, чтобы не подойти и не прочитать “визитные карточки” местных медведей…

      У ствола пихты, в снегу остались два, промятых до земли, углубления от лап.

      – Смотри! – приседает Игорь на корточки, у снежных отпечатков от медвежьих лап, – Он стоял на задних лапах! Спиной к стволу!

      – Ага! – соглашаюсь я с ним, – О ствол спиной чесался. Это – он свой запах оставил.

      Я прикладываюсь носом к стволу дерева и вдумчиво, медленно тяну воздух. В мой нос проникает терпкий, горьковатый, медвежий дух…

      – Так пахнет медведь давностью одни сутки! – стараюсь запомнить я, запах.

      Так я делаю всегда. Нужно напоминать себе запахи медведя, в зависимости от давности их нанесения. В нашей лесной жизни, очень важно знать давность медвежьего запаха.

      Следы на снегу ведут нас дальше… Подойдя к соседнему стволу и снова поднявшись на дыбы, медведь сделал задир. Мы стоим у этого ствола и внимательно рассматриваем белую, сочащуюся смолой свежую древесину, на месте сорванного лоскута коры. Я вынимаю из кармана рулетку. Игорь записывает в мой дневничок…

      – Так! – диктую я ему, – Пихта. Диаметр ствола восемнадцать сантиметров. Высота задира двести пятьдесят сантиметров, высота закуса – сто восемьдесят два…

      – Хм! – прикидываю я – На этой высоте находится морда нашего медведя, когда он стоит на задних лапах!

      – Ага! – кивает Игорь, – Эту метку медведь делает клыками… Саш, смотри – и этот ствол тоже зачёсан!

      – Ага. Вижу, – киваю я, – Смотри, волоса сколько, осталось… в трещинах коры и пеньках от сучков!

      – Весна, – вздёргивает плечом Игорь, – Линяет.

      – Ага! – улыбаюсь я, – Или сильно чешется!

      – Да, – улыбается Игорь, – Линять ещё рано.

      Всё! Солнце окончательно растопило наст. Дальше – нам становится уже не до тропления. Мы бросаем медвежий след и через каждые два шага проваливаясь в толщу мокрого снега по пояс, напрямую режем массивы Саратовского ельника, в направлении кордона…

      Где-то в середине хвойника, мы вываливаемся в уходящую далеко вперёд, траншею какого-то ручейка!

      – Фууу! – длинно выдыхаю я воздух, переводя дух.

      – Дааа! – кивком соглашается со мной Игорь, вытирая рукавом разгорячённое лицо, – Тяжело!

      Дальше – мы шлёпаем болотниками по этой снежной траншее, прямо по воде, вниз по ручью. Нам всё-равно – здесь все ручьи выводят на Саратовскую…

      Вот СКАЧАТЬ