Шутовской хоровод. Эти опавшие листья. Олдос Хаксли

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пор, пока он говорил подобным образом, говорил, как герой старомодного французского романа, все было в порядке: значит, он на самом деле вовсе не так уж несчастен. Она села на ближайший свободный стул. Липиат продолжал расхаживать взад и вперед, размахивая при этом руками.

      – Но, может быть, страдания хороши, – продолжал он, – может быть, они неизбежны и необходимы. Может быть, мне следовало бы благодарить вас. Способен ли творить художник, когда он счастлив? Захочет ли он тогда творить? Что такое искусство, как не протест против безжалостной суровости жизни? – Он остановился перед ней, протянув руки жестом, выражавшим вопрос. Миссис Вивиш слегка пожала плечами. Она не знала; она не могла ответить. – Ах, все это чепуха, – снова взорвался он, – чепуха и вздор. Я хочу быть счастливым, довольным, признанным: ведь тогда я мог бы лучше работать. И прежде всего, больше всего я хочу вас; хочу, чтобы вы принадлежали мне, и никому больше, и навсегда. И это желание, как ржавчина, разъедает мне сердце, как моль, прогрызает дыры в ткани моего сознания. А вы только смеетесь. – Он поднял руки и безжизненно уронил их.

      – Да нет, я не смеюсь, – сказала миссис Вивиш.

      Напротив, ей было очень жалко его; хуже того – он начал ей надоедать. Когда-то, в продолжение нескольких дней, она думала, что может его полюбить. Его буйная стремительность казалась бурным потоком, способным унести ее. Она очень скоро обнаружила свою ошибку. После этого он некоторое время забавлял ее; теперь он ей наскучил. Нет, решительно, она вовсе не смеялась. Она спрашивала себя, почему она продолжает с ним встречаться. Просто потому, что нужно же с кем-нибудь встречаться? Или почему-нибудь еще?

      – Вы намерены продолжать портрет? – спросила она.

      Липиат вздохнул.

      – Да, – сказал он. – Пожалуй, мне лучше приняться за работу. Работа – единственное, что мне остается. «Портрет тигрицы». – Циничный титан снова заговорил в нем. – Или лучше назвать его «Портрет женщины, не знавшей любви»?

      – Очень глупое название, – сказала миссис Вивиш.

      – Или «Портрет сердечной болезни художника»? Это было бы здорово, чертовски здорово! – Липиат засмеялся очень громко и хлопнул себя по бедрам.

      Когда он смеется, подумала миссис Вивиш, он делается особенно уродливым. Его лицо словно распадается на кусочки; не остается ни одного живого места – все искажает и сморщивает напряженная гримаса веселья. Когда он смеется, даже лоб пропадает. Обычно лбы – самая человечная часть человеческих лиц. Пускай нос морщится, рот склабится, глаза мигают по-обезьяньему – но лоб остается по-прежнему спокойным и невозмутимым, лоб умеет сохранять человеческий облик. Но когда смеялся Казимир, его лоб тоже принимал участие в гримасе, разлагавшей его лицо. Иногда бывало и так, что лоб выходил из равновесия, дергался и покрывался морщинами даже тогда, когда Липиат не смеялся, а просто оживленно разговаривал. «Портрет сердечной болезни художника» – ей это показалось совсем не остроумным.

      – Критики СКАЧАТЬ