Клеточник, или Охота на еврея. Григорий Симанович

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ несчастному журналисту. Его разобрал дикий приступ хохота. Совершенно растерявшийся Вадик умолк и с изумлением уставился на визави, не понимая, что же он такого ляпнул несуразного…

      – Ничего, ничего, – взяв себя в руки, успокоил Тополянский, – извини, к тебе не относится, это я своим мыслям, продолжай…

      Но докладчик как раз завершал. Возникла пауза, в течение которой Тополянский разрешил себе допущение четвертое. Оно – то и было самым неприятным, загадочным, потенциально весьма опасным, но, увы, наиболее реалистичным, соотносимым хоть с какой-то логикой.

      Некто взламывает компьютер Фогеля уже после того, как тот послал Косте Ладушкину правильный вариант с «сусликом». Злоумышленник находит подходящее пересечение слов в кроссворде. Вписывает в клеточки «мудрика» вместо «суслика». Стирает почтовые и архивные файлы с двух редакционных компьютеров, на которых мог сохраниться оригинал письма Фогеля. Пересылает фальсификат на адрес ответственного секретаря Арсика якобы с компьютера Буренина. Потом взламывает компьютер Арсика и подчищает электронный адрес отправителя Буренина. Потом убивает этого самого Буренина дьявольским образом. А через несколько часов и Ладушкина – таким же экзотическим манером. И вся эта криминально-мистическая цепочка событий каждым звеном своим незримо связана с двумя людьми, бесконечно далекими друг от друга во всех смыслах, во всех отношениях – социальном, профессиональном, статусном, каком угодно…

      Старая кабинетная мышь – и всемогущий правитель государства. Фогель и Мудрик.

      Алексей Анисимович Тополянский сменил положение в кресле, энергично помассировал затылок, что часто помогало отринуть бредовые идеи, и посмотрел на деликатно молчавшего Жирафа. Собственные размышления отнюдь не помешали начальнику услышать и запечатлеть в памяти доклад подчиненного. Специальный тренинг, который Тополянскому посчастливилось полуподпольно пройти еще в институтские времена под руководством одного гениального парапсихолога, до сих пор позволял управлять своим вниманием: например, раздваивать его, воспринимая сразу два информационных потока.

      – Скажи мне, о мой высокий во всех отношениях друг, – прервал, наконец, молчание Тополянский, – какой вопрос паче других тревожит тебя, вносит смятение в душу твою, что особенно удивляет во всей любопытнейшей истории, каковая приоткрылась нашему взору?

      По настроению Тополянский порой начинал изъясняться на устаревший, архаичный, а то и летописно – былинный манер с легким театральным распевом, внезапно переходя на лексику полувоенной команды или экспрессивное бытовой общение. Вадик еще не привык к этой забаве шефа, но благоразумно не подыгрывал, считая нарушением некоей этической субординации и даже авторского права.

      – Меня удивляет, почему до сих пор жив Фогель.

      – Во-о-от, мой талантливый друг, – оживился Тополянский, – и меня до крайности СКАЧАТЬ