Муравечество. Чарли Кауфман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ превращается в старика. Не то чтобы я верил в такую магическую ерунду, но в фильме есть пара интересных идей. И не то чтобы сейчас Мег Райан даже с натяжкой можно назвать старой, но хочешь не хочешь, а вспомнишь, что когда-то она была простой девчонкой и что мы, общество, продолжаем обменивать старые ролевые модели на новые. Затем я думаю: когда-то этот старик был молодым – как и Мег Райан. Но теперь никто этого не видит. Мы застряли в настоящем. Старик стар. Молодежь молода. Подросток подрастает. Мы не способны увидеть в жизни путешествие. Там, где мы сейчас, – не там, где мы начинали. И совсем не туда мы направляемся. Предельно важно увидеть в этом старике не просто напоминание о моей смертности, но личность, человека, который мог прожить – а возможно, и все еще проживает – потрясающую жизнь с потрясающим опытом.

      – У меня дела, – говорю я.

      – Хорошо. Я всё ждал, когда же ты заговоришь. Ты так долго молча на меня пялишься, это странно.

      – Я впал в состояние фуги, – защищаюсь я. Затем я думаю: фильм назывался «Поцелуй на память». Затем я думаю: нет, какой-то другой.

      – Я завидую вам, молодым, вашим состояниям фуги и резиновым браслетам. Вашим глазелям.

      – Чему?

      – Глазелям. У вас еще нет глазелей?

      – Я не понимаю смысл фразы.

      – Иногда я бегу впереди поезда. Видишь ли, мне иногда снится всякое.

      О господи, думаю я.

      – Зачем ты это сказал? – спрашивает он.

      – Что?

      – «О господи».

      – Я это вслух сказал? Я думал, я это подумал.

      – Если быть точным: ты одновременно и подумал, и сказал вслух.

      Ах ты ж коварный ублюдок, думаю (говорю?) я. Мне лучше свалить.

      Собираюсь развернуться, вообще-то уже в процессе. Я буквально разворачиваюсь, но почему-то очень медленно, как будто в слоу-мо, почему-то очень-очень медленно, и вдруг кое-что замечаю. Он массирует виски, и до меня доходит, что на лице у него грим. На стертых висках под гримом проглядывает темная кожа. Я вдруг начинаю подозревать, что, возможно, он афроамериканец в гриме европеоидного американца, более известном как «белое лицо», или «бледное лицо», или «лицо беляшом», или «трэш-визаж», или «клоунский грим».

      – Вы афроамериканец? – спрашиваю я.

      – Нет! – кричит он и хлопает дверью.

      Но я думаю, афроамериканец. И теперь хочу узнать его получше. Хочу узнать его получше больше всего на свете. Я ломлюсь в дверь.

      – Я хочу в гости, – говорю я. – Я передумал. Ау-у-у?

      – Пошел вон, жид, – орет он.

      – Я не еврей, – объясняю я двери между нами.

      Нет ответа. Он мне не верит. Говорят, люди видят себя, только когда смотрят на других. Возможно, он предполагает, будто я отрицаю свою этническую принадлежность, потому что сам отрицает свою. Но я не еврей. Правда. Я готов составить и показать ему слайд-шоу о людях, которые выглядят как евреи, но евреями не являются. Там будет СКАЧАТЬ