Суфии. Идрис Шах

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подобно пчеле, которая собирает мед из разных цветов, но сама в цветок не превращается. Не получило широкого распространения даже использование суфиями терминологии «слияния», применявшейся для указания на эту функцию.[11]

      Суфийский мистицизм разительно отличается от других культов, называющих себя мистическими. Внешняя религия для суфиев – всего лишь оболочка, хотя и подлинная, выполняющая определенную функцию. Когда сознание суфия преодолевает эти социальные рамки, он постигает истинное значение религии. Мистики других школ мыслят совершенно иначе. Они могут выйти за рамки внешних религиозных обрядов, но не придают особого значения тому обстоятельству, что религия есть только прелюдия к приобретению особого опыта. Большинство экстатиков остаются привязанными к экстатическому выражению той или иной концепции, извлеченной из их религии. Используя религию и психологию, суфий превосходит их. Достигнув цели, он «возвращается в мир», чтобы вести по пути других.

      Профессор Николсон особо подчеркивает подобное видение религии с объективной точки зрения, переводя Руми следующим образом:[12]

      О мусульмане, если кто и влюблен на этом свете, то это я.

      Если кто из христианских отшельников и сохранил веру, то это я.

      Осадок от вина, кравчий, поэт, арфа, музыка, возлюбленный – это я.

      Свеча, вино и радость опьянения – все это я.

      Нет в этом мире никаких семидесяти двух сект и вероисповеданий,

      Богом клянусь, всякая вера и секта – это я.

      Земля и воздух, вода и огонь, да что там, тело и душа – все это я.

      Истина и ложь, добро и зло, легкость и трудность от начала и до конца,

      Знание и изучение, аскетизм, благочестие и вера – это я.

      Огнедышащее преддверие ада, и сам адский огонь,

      и рай, и Эдем, и гурии – будь уверен, все это я.

      Земля и небо, и все, что есть на них, ангелы, пери, джинны и все человечество – это я.

      Руми выбрался из клетки обычного сознания и увидел все в истинном свете, понял подобие и единство внешне различных вещей, осознал предназначение человека, и в особенности суфия. Все это стоит гораздо выше того, что обычно называют мистицизмом.

      Перед лицом многочисленных и победоносных мусульманских фанатиков было далеко не безопасно утверждать, как это делали суфии, что реализация человеческих возможностей связана прежде всего с внутренним миром человека и не имеет ничего общего с выполнением каких-то одних действий и воздержанием от каких-то других. Вместе с тем суфии считали, что для того, чтобы мистицизм стал силой, способной пропитать все человечество, его необходимо вытащить из той секретной ниши, где он находится.

      Суфии традиционно считали себя наследниками одного единственного учения, принимавшего в зависимости от обстоятельств множество различных форм. Это учение можно было сделать инструментом развития человека. СКАЧАТЬ