Собрание сочинений. Том 2. Александр Станиславович Малиновский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      А старший, поразмыслив, согласился, но с условием:

      – Исполнится десять лет – попробуем!

      XVII

      – Дарья, я тебе тут карасиков свежих принесла. Миколай с утра наловил. Возьми, а то кошки растащат! Мне некуда их, больна много.

      Никто и не заметил, как во двор вошла Степанида – соседка Бочаровых.

      Она говорила с улыбкой, нараспев, ставя большую эмалированную чашку с карасями на лавку у погребицы. Её широкое розовощёкое лицо добродушно. Она и не скрывала, что ей интересно посмотреть на гостей из города. А караси – только предлог. Всем ясно…

      – Я через плетень гляжу потихоньку и никак не пойму, где это, милый ты мой, – она весело подмигнула старшему Ковальскому, – таких красоток находишь. Мой-то старший уже двух городских привозил показывать. Мы тут чуть не брыкнулись. Тощие такие и гордые. А твоя-то! Крепенькая какая! И говорунья! Я слышу.

      Щёки у Руфины зарделись, она рассмеялась, чем ещё больше понравилась Степаниде.

      – Частушки петь можешь? – неожиданно спросила она Руфину и упёрла кулаки в бока, будто готовясь плясать подгорную.

      Руфина молчала. Она весело смотрела на соседку Бочаровых.

      – Можешь или нет?

      – Руфина романсы поёт, – вступился Александр.

      Степанида отвела свои полный руки от того места, где должна быть талия:

      – Я романсы не знаю, а вот в этой – души не чаю!

      И она мягко и раскованно запела:

      Лучше нету того цвету,

      Когда яблоня цветёт…

      Лица у всех в который раз озарились улыбками. Было видно, что местным соседка по душе. И они ей. А приезжие? И приезжим понравилась.

      Лучше нету той минуты,

      Когда милый мой придёт!

      От ясного чистого голоса ёкало сердечко.

      Будто и нет певунье её сорока пяти лет. Да и что они, эти сорок пять, если почти половина из них – ночки и денёчки вдовьей жизни.

      И не успела певунья перевести дух, чтобы тронуть следующее слово, как вступил Румянцев, словно в некое соревнование:

      Я встретил вас – и всё былое

      В отжившем сердце ожило,

      Я вспомнил время золотое

      И сердцу стало так тепло…

      Ладно Степанида, но от Румянцева Александр не ожидал.

      А Николай, оттолкнувшись от тёмной сохи, подпиравшей угол крыши погребицы, вышел чуть ли не на середину двора, как на сцену, успокоил руки на груди и уверенно продолжал:

      Как поздней осени порою

      Бывают дни, бывает час,

      Когда повеет вдруг весною

      И что-то встрепенётся в нас.

      Румянцев замолк и не успел Ковальский вслух удивиться, как все захлопали в ладоши. А Степанида, когда аплодисменты утихли, требовательным голосом спросила:

      – Это – романс?

      – Ага, – смягчив «г», почти шёпотом согласился Румянцев.

      – И такую красоту держишь в себе?

      – А СКАЧАТЬ