Бабушка. Анна Артюшкевич

Чтение книги онлайн.

      …Ксения вздохнула и поставила точку. Глотнула кофе. Блаженно улыбнулась.

      Экстаз, – вот как можно было назвать ее состояние! Экстаз творческий, дарящий физическое наслаждение. Ничего подобного она раньше и представить себе не могла!

      «И бабы не надо!» – вспомнила Ксения грубоватую фразу знакомого вояки, волочившегося за каждой юбкой, и описывающего кайф от своей первой рыбалки. Теперь она его понимала.

      Ксения создавала свой мир и заселяла его людьми. Они делали все, что она велела. Они чувствовали так, как она хотела. И это было потрясающе!

      «Какая уж тут зависимость от слов, – хмыкнула Ксения, вспомнив дурацкую статью о графомании, и включила воду. – Графомания – это опьянение властью! Властью над персонажами, над обстоятельствами, над читателями… А если никто не читает, графоман превращается в мизантропа, вечно ноющего о тупости читательского сословия, и обливающего грязью своих более удачливых собратьев. Упаси меня, Бог, превратиться в такого!»

      Вода обволакивала тело скользящим коконом…

      «Ты главное уясни, – разоткровенничался как-то с Ксенией новоявленный литературный классик, пытавшийся ей понравиться, – известные авторы – всего лишь раскрученные графоманы… Ну, повезло им! И мне повезло…»

      И попытался ущипнуть Ксению за коленку. Тогда она не придала значения пьяным словам. Поднялась и ушла, щелкнув дарование по затылку. А сейчас вспомнила.

      «Значит, буду ловить удачу! Как Френсис…», – мелькнула мысль. Ксении был симпатичен этот парень.

      Она ощущала себя Пигмалионом. И даже более, чем Пигмалионом: у того был хотя бы исходный материал, а у нее – ничего, кроме воображения! Ее Вселенная создавалась на песке. И даже песок был воображаемым…

      После душа заварила кофе, и, пока сохли волосы, предалась философским размышлениям.

      «А что, если все мы – порождение чьей-то фантазии? Не Бога, как учит Библия, а сумасшедшего графомана, создавшего свой сумасшедший мир? И наши судьбы – не карма, а результат несварения его желудка или бессонницы? И есть другие такие же графоманы, порождающие свои сумасшедшие миры, которые ученые называют параллельными? А Бог – это классик, пытающийся научить их писательскому ремеслу, чтобы герои не мучились, а жили нормальной жизнью? Хотя кто рискнет провести грань между графоманией и литературой… Разве что Бог…А вдруг и он – графоман, только раскрученный? И его поучения и действия ничего не стоят?»

      Ксения набрала Ларису и поделилась с ней ценными соображениями. СКАЧАТЬ