Кладовая солнца. Михаил Пришвин

Чтение книги онлайн.

      Тучка растет, растет, и вот они, единицы, как ружья, стоят.

      – Что же это такое?

      – Я не виноват, – сказал Курымушка, – учителя несправедливые.

      Мать заплакала. Курымушка бросился к ней и вместе заплакал.

      – Мама, милая, ты не на меня это… не на меня… это они несправедливые, я не виноват.

      И этого она понять не могла. Как она не могла этого понять! Ее лицо говорило: «Может быть, это правда – ты не виноват, но мне-то что! Мне нужно, чтобы у тебя выходило».

      Сразу она стала будто чужая, так и уехала будто чужая. Сухими глазами провожал ее из окна Курымушка на Чернослободскую гору, предчувствие тогда не обмануло его, маму он теперь совсем потерял.

      Грустно качала головой добрая Вильгельмина.

      В актовом зале, где каждый день в без четверти девять вся гимназия, от приготовишек до восьмиклассников, выстраивалась на молитву амфитеатром, большое огорчение Зайцу доставляло параллельное отделение первого класса: великаны этого класса каким-то островом торчали среди всей мелюзги первых рядов, и на острове этом Рюриков был еще головой выше всех. Случилось, кто-то при постройке колонны задел этого Рюрика, тот ударил ответно и нечаянно сильно задел Курымушку. В этот самый момент проходила колонна восьмиклассников, и Курымушке при них особенно стыдно показалось спустить Рюрику свою горячую затрещину. Маленький Курымушка разбежался и со всего маху ударил Рюрика в ноги; тот хлопнулся плашмя – лицом в пол, а Курымушка сел на него верхом и лупил по щекам: вот тебе, вот тебе!..

      – Молодец, свалил Голиафа! – одобрил весь восьмой класс.

      В это время звякнул камертон инспектора и запели: «Царю Небесный…»

      – «…иже везде сый!» – подхватил Курымушка, стараясь как бы спрятаться от инспектора громким пением.

      Но это было напрасно. Как только певчие дотянули: «…Твое сохраняя крестом Твоим жительство», – Обезьян обернулся и сказал:

      – Рюриков и Алпатов за драку на молитве отправляются в карцер, – там они могут драться весь день.

      Сказав это, Обезьян сам первый засмеялся, а за ним, доставляя ему удовольствие, засмеялась и вся гимназия, и у Зайца по всему лицу пошли мелкие бороздки, будто лицо его было полем, по которому неумелой рукой пахарь накривил бог знает сколько борозд и огрехов.

      Карцер был просто пустой класс. Рюрик и Курымушка сначала сели, как враги, в разные концы. Однако молчание в пустом классе было непереносимо.

      – Ты за что меня ударил? – спросил Курымушка.

      – Я нечаянно, – ответил Рюрик. – А ты меня за что?

      – За то, что ты меня нечаянно.

      – Ну, давай мириться.

      – Давай!

      Враги помирились и сели рядом.

      – Ну-ка, посмотри эту штуку, – сказал Рюрик.

      И вынул из кармана настоящий шестизарядный револьвер. Мало того, он сказал, что отец его – офицер и дома у них еще есть три револьвера, четыре охотничьих СКАЧАТЬ