Эстебан сидел в тюрьме уже почти неделю, как водяной стал являться его отцу. Сперва Хорхе не сознавался, но потом в таверне проговорился, что каждую ночь он видит потустороннее создание. Несколько его друзей напросились ночевать. Они не спали: выпивали и играли в карты. И тут увидели, как застыл Хорхе. Обернулись к окну и увидели чьё-то лицо, покрытое водорослями. Они кинулись наружу, но никого не обнаружили. Все гости (а их было пятеро) клялись, что никто не смог бы убежать так быстро на открытой местности, чтобы они его не заметили. Когда все вернулись в дом, Хорхе был бледный как полотно.
На следующую ночь Хорхе предложили переночевать в чужом доме, лишь бы не возвращаться на проклятую ферму. Но наутро выяснилось, что Хорхе нет в отведённой для него комнате. Он повесился в сарае, а в его кармане нашли записку "Я – убийца". Снова допросили Эстебана и он сказал, что отец крайне плохо относился к разговорам о водяном. Мигель, на которого что-то нашло в ту ночь, стал и вечером похваляться, что найдёт водяного, тогда отец сильно ударил его и снова начал буйствовать, как это часто бывало принято в их доме. Эстебан сбежал и прятался всю ночь. Наутро, когда нашли тело Мигеля, Эстебан не решился рассказать про отца, боясь, что тогда отец убьёт и его. Так Эстебана освободили.
– А водяной?
Хулия сама не заметила, как сидит в кресле, обхватив колени.
– Так и не нашли. Даже если кто-то притворялся этим водяным, зачем он являлся подряд всем членам семьи? Как он мог прятаться на открытой местности? Почему так странно вёл себя Мигель?
– А это не могла быть мистическая история? То есть с настоящим водяным?
– Теперь мы не узнаем.
Дядя Ансельмо глубоко вздохнул. Кажется, он стал успокаиваться, однако всё ещё сожалел о том, что финала любимой истории не существует.
– По-моему, мы уже утомили Хулию, – вмешалась тётя Клара. – Милая, если хочешь, можешь пойти выспаться. Или ещё посмотреть телевизор, как пожелаешь. Ты здесь дома.
Хулия предпочла выспаться. Ну, или просто пойти в отведённую ей комнату и посидеть в сети с ноутбука. Например, поискать сведения про этого таинственного писателя. Вспомнить бы ещё его имя.
Как и было сказано, коридор был тёмен. Потому яркие всполохи из столовой притягивали к себе, как свечка притягивает мотылька или как коротящая розетка притягивает к себе всех членов семьи, пока кто-нибудь не сообразит, что стоит вырубить электричество. Хулия остановилась на пороге.
– Дядя Ансельмо! – нерешительно позвала она.
Безумный аппарат снова начал вертеться и шуметь.
– Дядя Ансельмо! – позвала Хулия чуть громче.
Она наклонилась и подняла один из листков, который, видимо, от вибрации отнесло с корпуса машины прямо ей под ноги. СКАЧАТЬ