Фантазиста. Первый тайм. Надежда Сухова

Чтение книги онлайн.

      – Моя мама там всё время сидела, наблюдая за тренировками, – с гордостью сообщил я. – Там на сиденье должно быть нацарапано сердце.

      Джанлука прищурился – с недоверием и одновременно с любопытством – и направился к седьмому ряду. Я с волнением шёл за ним. Об этой примете мне рассказывала тётя Изабелла, но в её характере было что-нибудь перепутать, например, западную трибуну с восточной. Менотти первым достиг цели и осмотрел сиденье.

      – Надо же! Не обманул! – он восхищённо указал на едва заметное сердце. – Тут инициалы: М и С. Как звали твою маму?

      – Маргарита.

      – Понятно. А «С» – это, наверное, её возлюбленный, – Джанлука сел на соседнее кресло, позволив мне занять заветное сиденье.

      – Мама любила одного футболиста, – я всё-таки решился раскрыть собеседнику тайну своего рождения. Это желание давно мучило меня, но я боялся, что Джанлука будет надо мной смеяться.

      – Симоне Мальятто? – кивнул мой собеседник. – Его все тогда любили. Даже когда он уехал играть в Испанию.

      – Нет, – тихо, но настойчиво перебил я его. – Сандро Фантино. Мама говорила, что он – мой отец.

      Джанлука как-то странно замер. Мне показалось, что мой ответ его раздосадовал, как будто он услышал такую глупость, которая развенчала мой образ в его глазах. Однако через минуту лицо Менотти снова приняло привычное выражение. Он поднял глаза на осветительную мачту и стал разглядывать её. Я решил, что он не верит мне, и привёл ещё один аргумент в доказательство:

      – Мой дедушка шестнадцать лет работал на «Стадио Олимпико» электриком и часто брал маму с собой, потому что занятия в школе рано заканчивались, а нанимать няню у дедушки с бабушкой не было средств.

      – Я верю, верю, – поспешно ответил Менотти.

      Повисла неловкая пауза. Я устыдился своего внезапного откровения, не знал, что сказать, поэтому ждал, пока Джанлука сменит тему. А он неожиданно спросил:

      – Отчего она умерла?

      – Моя мама? – зачем-то уточнил я.

      – Да.

      – От почечной недостаточности. Она три дня пролежала в коме и умерла, – привычной фразой ответил я. Так говорить научила меня бабушка. Я понятия не имел, что такое «почечная недостаточность». А кома вообще представлялась мне позолоченным гробом с хрустальной крышкой, вроде того, в который гномы положили Белоснежку. И всю вину за мамину смерть я возлагал именно на того врача, который придумал класть больных в такие комы. Я был уверен, что моя мама просто задохнулась под крышкой. Я сам несколько раз проделывал такие эксперименты, залезая в шкаф или под плотное одеяло. Через какое-то время там становилось трудно дышать, и я вылезал. А мама не смогла. Наверняка потому, что крышку закрыли на замок. Конечно, если бы в палату заглянул какой-нибудь СКАЧАТЬ