Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара. Андрей Колесников

Чтение книги онлайн.

      Мы все живем в мире, который был создан Егором Гайдаром за несколько недель 1992 года – в том смысле, что его реформы создали рыночную среду. Мир прогнулся под него, говоря словами песни «Машины времени». Но потом перестал прогибаться. Сопротивление материала оказалось сильнее Гайдара: и рынок, и политическая демократия уступили место государственной экспансии и авторитарным методам правления. Хотя рынок остался, и благодаря ему россияне по крайней мере не голодают.

      Ему было отнюдь не безразлично, что о нем говорят и думают. Он казался непроницаемым, когда продолжали сыпаться обвинения в самом страшном – разорении страны и безвременных смертях соотечественников, его ответы на вопросы и претензии становились все лаконичнее, он словно устал объяснять одно и то же. Но в голосе чувствовались обида и чрезвычайное волнение.

      Сердце колотилось, руки тряслись от невозможности быть понятым, в глазах стояла боль. То, что пропускал мимо ушей когда-то, потому что был страшно занят, что вызывало внешне эмоциональную реакцию и страстное желание все-все объяснить, теперь просто самым безнадежным образом ранило, откладывалось в душе и отравляло организм. Так происходило и в том самом интервью с Познером – на Гайдара было страшно смотреть, когда с экрана сыпались «народные» вопросы и претензии. Это убивало, убивало, убивало его годами, каждый день, каждую минуту – притом, что он понимал неизбежность этой нелюбви даже еще тогда, когда не был вице-премьером по экономике. Рассуждал о том, какой шквал ненависти обрушится на «того, кто» решится на проведение реальных реформ.