Золотое лето. Галина Дмитриевна Гончарова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Надо это осознавать и не поддаваться давлению толпы.

      Кира вздохнула.

      Вот последнее и было самым сложным. Она ткнулась Анне в плечо, прижмурилась.

      – Ты ведь научишь меня так же одеваться? И выглядеть?

      – Я тебе передам все, что знаю и смогу, – честно пообещала Анна. И услышала в ответ тихое: «Спасибо». Еще не мама. Еще не сестра. Но близость уже есть.

      Как жаль, что нет времени… оно сквозь пальцы утекает, его уже почти не осталось…

* * *

      Выставка Валаама Високосного Анну поразила.

      Несколько секунд она обводила вот это все взглядом. Потом посмотрела на разнаряженных и вполне серьезных людей, на самого творца шедевров, который активно давал интервью, вещая что-то очень пафосное о новом пути в искусстве, на сами творения…

      Нетленные, вестимо.

      И подумала, что выражение «нетленка», которым пользовались в этом веке, получило новое значение.

      Действительно – нетленка. Такое и тысячу лет в земле пролежит – не разложится. Валаам на мелочи вроде кистей и красок, холстов и бумаги не разменивался, он творил – на века!

      Вот – гнутая батарея. Изначально грязно-бурая, сейчас она разрисована черной краской, причем то, что там изображено, приличные люди даже на заборах рисовать стесняются.

      Вот – крышка от унитаза. Причем пережившая и первую молодость, и даже десятую… и на ней опять фаллический символ в самом его пошлом исполнении.

      Вот картины.

      Дом за фаллическим забором, причем забор-то прорисован с любовью, а дом кое-как. Лес из тех же фаллических символов, аквариум с ними же…

      «Символы» везде подчеркнуты, даже выпячены. А вот все остальное…

      – Мое искусство попирает старое, косное…

      Что-то она уловила из речи творца. Хотя… стоит ли называть ЭТО – творцом? Скорее – вытворятелем.

      – Боря, а мы здесь надолго?

      – Боже упаси! – передернулся Савойский. – От такого навеки импотентом станешь. Еще и энурез замучает. Сейчас я с парой человек пообщаюсь – и уйдем.

      Анна была против формулировки, но по сути-то верно? Верно… и тошно.

      Ох-х-х!

      Это-то здесь зачем?!

      Явно использованный памперс, из которого фаллическим символом торчало… ладно, пусть это будет столбик коричневого пластилина.

      Анну замутило. Но лицо ее оставалось невозмутимым, улыбка по-прежнему ослепительной…

      – Семен Михайлович! – обрадовался Боря какому-то мужчине лет пятидесяти – пятидесяти пяти. – Надолго вы к нам?

      – Боря! Ты ли это? Сколько лет, сколько зим… Галочка, ты помнишь Борю?

      – Конечно!

      Супруга Семена Михайловича завоевала симпатию Анны мгновенно. Да и сам он…

      Мужчина не стал, разбогатев, менять одну супругу по пятьдесят на две по двадцать пять. Рядом с ним осталась надежная соратница, проверенный друг. Может, и не такая очаровательная, как в восемнадцать, СКАЧАТЬ