Я твоя Загадка. Милана Милая

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ по нескольку раз в день. А для того, кто ее слышит – целый мир рушится. Я даже поделать ничего не могу, я бессилен, взрослый, здоровый мужик.

      – Вы не беспокойтесь, все необходимые лекарства вам будут предоставлены…

      – Обезболивающие, вы хотите сказать? – Я смеюсь, но это истерика. Наркотик, чтобы моя жена, умирая, не орала от боли.

      – Скорая будет ездить к вам домой каждый день…

      Ну да, вряд ли лекарства дадут мне на руки. Хотя уколы делать я умею, но это на случай, вдруг я захочу что-нибудь сделать с собой. Честно говоря, мысль возникала уже не раз, я не знаю, как буду жить без Карины.

      Ни секунды больше не могу выносить общество Владимира Михайловича, с трудом киваю и захожу в палату к жене. Когда сажусь рядом и сжимаю тонкую белую руку, она открывает глаза. Видимо у меня что-то на лице написано, потому что Карина морщится, словно ей очень больно.

      – Я хочу, чтобы ты дал мне обещание жить дальше, милый!

      Я смеюсь и качаю головой. Она не имеет права требовать у меня этого. Ведь это она уходит! Бросает! Нам по 24 года и больше половины жизни мы вместе, еще со школы. А в 18 лет поженились, все у виска крутили, а я знал, что свою судьбу встретил. Мы в общаге жили, комнату молодой семье дали сразу после окончания института Федеральной Службы Исполнения Наказаний (ФСИН) и распределения в Свердловскую область. Карина, ни минуты не размышляя, поехала за мной на край света.

      Как мало времени… Кому жаловаться на несправедливость жизни?

      – Тебе больно? – Спрашиваю, так и не дав ей обещание. Не смогу, или совру. А я ей никогда не врал, не думал, что в такой ситуации начать придется.

      – Нет… Прости меня!

      – За что?

      – Ты не будешь по утрам готовить себе завтрак, я это знаю. У тебя слабый желудок, любимый, ты испортишь его дошираками.

      – Как будто прощаешься! Не говори так! Приготовишь мне еще тысячу противных овсянок, обещай!

      Карина закрывает глаза, и я вижу одинокую слезинку, покатившуюся по щеке и затерявшуюся в волосах. Она знает, что умирает. От светловолосой хохотушки с пышными формами и лучистыми глазами осталась бледная тень. Кожа посерела, голубые вены проступили буграми, даже веснушки потухли, но для меня нет женщины красивее. И она знает это…

      Знает, что никто, кроме нее, мне не нужен.

      Рыдание срывается с ее губ!

      – Как же сложно, милый… Желать тебе найти счастье с другой женщиной. Я думала, что мы состаримся вместе!

      – Так и будет!

      – Нет, не будет, Алексей! – Карина открывает глаза, и я вижу, как она вымотана и устала. Болезнь сжирает ее живьем, не останавливаясь ни на минуту.

      – Значит, это ты не сдержала обещание. Помнишь, ты обещала, что никогда меня не бросишь? – Это глупость, детское обвинение и мне нет оправданий. Мне нужно кого-то обвинить! Почему она не справилась, почему перестала бороться за то, чтобы быть рядом?

      – Если так тебе будет легче, пусть я буду виновата.

      – Не будет легче, Карина! – Голос у меня глухой от еле сдерживаемых эмоций. – Я не умею жить без тебя…

      Рак желудка был такой агрессивный, от постановки диагноза до отсчета последних дней прошло всего три месяца. Из-за погодных условий, аномального холода и пурги, были отменены самолеты. Наши родители приехать не успевали в этот забытый богом край, где я начал свою службу. Она запретила говорить кому-либо, когда узнала диагноз, не хотела, чтобы мама видела ее при смерти. И сейчас у меня в груди поднималась злость, я изо всех сил стараюсь, чтобы Карина не увидела это, но как она смеет меня бросать!

      Она уже не могла ходить, не могла есть. Сегодня я должен забрать жену домой, умирать, в нашу жалкую комнатку общаги. Я так многое ей обещал, она должна была стать женой генерала.

      – Я знаю, что сначала тебе будет тяжело. Но ты умеешь запирать свои чувства, умеешь закрыться, и в этой ситуации твой характер и твоя холодность тебе помогут. – Карине пришлось сделать передышку, теперь даже сказать предложение – для нее непосильно тяжело.

      Моя холодность! Злость распирала до такой степени, что я с трудом сдерживался от крика. Может она скажет, какого цвета гроб предпочитает? Или какие цветы принести ей на могилку? Если я завернусь в это свое качество после ее смерти, уже из него не выберусь. Я это знал, мой организм уже готовился, в груди возникло онемение и пустота. Для ее же блага – не видеть моего срыва. Чем это будет чревато в последствии? Не знаю, может сердце умрет раз и навсегда. Да это и к лучшему. Судя по тому, через что я прохожу, бесчувствие – лучший выход.

      Когда я проходил через это состояние раньше, Карина меня из него всегда возвращала, больше не мог никто. И эта мысль казалась все привлекательнее, живой бесчувственный СКАЧАТЬ