В период с 1550 по 1620 г. тактику и методы поощрения технических усовершенствований восприняли – каждая по-своему – Тюдоровская Англия, Габсбургская Испания и Франция первых Бурбонов. Английская корона, как и венецианский сенат, с середины XVI в. стала выдавать патенты иностранным и собственным изобретателям, дабы тем самым поощрить возникновение новых профессий и отраслей промышленности. Хотя эта политика изначально предназначалась для содействия импортозамещению, она также стала стимулом для новых идей в области техники и технологии. Габсбургская Испания первой стала практиковать более активную форму государственного вмешательства. Испанское правительство под руководством короля Филиппа II начало, с помощью иностранных специалистов, решительно продвигать и распространять на Пиренейском полуострове и в Северной и Южной Америке нововведения и знания в таких стратегических областях, как горнодобывающая промышленность, судостроение и судоходство, предоставление привилегий предпринимателям и изобретателям, создание школ, финансируемых государством, и стандартные процедуры оценки новых изобретений. И отнюдь не совпадением объясняется то, что заявление о техническом превосходстве европейцев было во всеуслышание сделано во Франции в 1617 г. В царствование Генриха IV возрастающая роль государственного вмешательства в качестве инструмента экономического возрождения, поддерживаемого, в частности, королевскими министрами Бартелеми де Лаффема и Максимильеном де Сюлли, создала подходящий климат для более высокой, чем когда-либо прежде, оценки технических усовершенствований и новаций. За неполные 15 лет во Франции, при поддержке королевских монополий или субсидий, появились десятки новых промышленных предприятий, было оценено или запатентовано около 35 новых процессов или изобретений[98]. Правда, эти ранние меры по продвижению правительством разных стран Европы технических усовершенствований были относительно мелкомасштабными и часто достигали лишь очень ограниченного успеха. Но главное было в том, что росла вера в возможность технического прогресса, его желательность и полезность для государства. Маркус Попплоу утверждал, что продвижение технических усовершенствований местными правителями наряду с инициативами инженеров помогли создать идеализирующий «дискурс» о «новых, полезных и простых машинах»[99].
По мере того как это мировоззрение набирало силу, происходила и постепенная кристаллизация идеи лидерства. В XVI и начале XVII в. правители, чиновники и мыслители все чаще ассоциировали лидирующие позиции в конкретных технических знаниях или умениях с конкретными географическими пунктами. Радикальные республиканцы (Commonwealthmen) эпохи Эдуарда VI – Елизаветы I в своих поисках полезных образцов политики, товаров и методов производства, которые можно было бы внедрить в Англии, обращали особое внимание на опыт таких стран и регионов, как Венеция, Ломбардия, Фландрия, Германия или Испания. Для Филиппа II и его советников основными примерами
СКАЧАТЬ
<p>98</p>
Thirsk, Economic policy, chapters I, II, III, VII, Goodman, Power and penury, Heller, Labour, 175 – 176, 181.
