Джихад на севере. Подполье Волги, Урала и Сибири 1999—2020. Денис Колчин

Чтение книги онлайн.

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      От автора

      За последние три десятилетия мы привыкли к новостям с фронта. К новостям о боях, терактах, обстрелах, подрывах. Постсоветское пространство оказалось богато на подобные вещи – Северный Кавказ, Абхазия, Южная Осетия, Карабах, Приднестровье, Украина, Таджикистан, Киргизия, Казахстан. Война стала фоном, на который не обращают внимания. Где-то далеко и не с нами. А следовало бы обратить.

      В январе или феврале 2014-го я пришел на собеседование в одно из екатеринбургских информационных агентств. Главный редактор, нервно поправляя прическу, спросил, какая тема меня интересует. «Кавказ и терроризм». После такого ответа его движения стали еще более нервными. Видимо, он ожидал услышать «Происшествия и криминал Свердловской области». Увы. «Про терроризм мы станем писать тогда, когда у нас под окном будет греметь». На тот момент на Урале периодически гремело уже семь лет. Но откуда об этом знать тому, кто не интересуется вопросом?

      На работу в то агентство я не попал. Сам написал им, что нам, видимо, не по пути. И не жалею. Впереди были репортерские поездки на Украину, Северный и Южный Кавказ. Из российских региональных тем интересовала только одна – местный джихадизм. Основные события по теме, конечно, разворачивались в СКФО (о чем, на данный момент, написал уже две книги). Но к началу 2020-х Поволжье, Урал и Сибирь обрели свою довольно обширную новейшую подпольную историю. О ней и пойдет речь.

      А рассказать, действительно, есть о чем. Нападения на объекты инфраструктуры, убийства силовиков, экспроприации, боестолкновения. И запуски самодельных ракет – такого даже в Чечне не было.

      К сожалению, все случившееся оказалось за линией горизонта общественного сознания. Чего уж говорить о группах, бегавших по татарстанским и башкирским лесам, если времена Афгана в нашей памяти давно стали белым шумом, о Чечне, зачастую, не знают ничего, коме того, что там у власти Кадыров-младший, а летописи дагестанского, ингушского и кабардинского фронтов подернуты густым туманом, сквозь пелену которого изредка доносится эхо то ли взрывов, то ли чьих-то возгласов – не разобрать.

      С другой стороны, про татарстанские и башкирские леса не придумано ведь. Значит, надо разбираться. Да, сюжет явно далек от завершения. Но чего ждать? Кое-что можно расписать, кое-какие итоги подвести. Почему бы и нет? Попробуем.

      Поволжье

      Пожалуй, у Поволжья самая богатая террористическая история среди прочих российских регионов на промежутке, охватывающем последние 20—25 лет. Разумеется, после Северного Кавказа. Еще в 2006 лидер подпольного «Имарата Кавказ» (здесь и далее – террористическая организация, запрещенная на территории РФ) Доку Умаров объявил о создании Поволжского фронта. Но, на самом деле, все началось гораздо раньше.

      Первую вылазку на Волге джихадисты совершили аж в 1999-м и с тех пор чего только там ни случалось. В общем, да, Поволжье – окраина мирового джихада, но это не значит, что происходившее и происходящее на просторах от Кирова и Нижнего Новгорода до Астрахани надо игнорировать. Наоборот.

      Поволжье продемонстрировало – война, пожирающая СКФО, может нагрянуть не только в столицу государства. Вспомним, взрывы домов в 1999-м, захват театрального центра на Дубровке в 2002-м и многие другие московские теракты. Однако под ударом регулярно оказывались и прочие регионы. На юге противостояние постепенно накрыло Чечню, Ингушетию, Дагестан, Северную Осетию, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию и Ставропольский край. Параллельно периодически прорывало на севере. Порой на самых неожиданных участках.