Записки ящикового еврея. Книга четвертая: Киев. Жизнь и работа в НИИГП 1975-93 гг. Олег Рогозовский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Катю я уже писал в книге третьей (стр. 187–190). Девушки сидели на третьем этаже, а я внизу, на первом. Вписывать нужно было не только Галины формулы, но и мои, которые были посложнее – там встречались специальные функции и сложные суммирования. Иногда (редко) они меня вызывали наверх для уточнений. Пару раз мы делали перерыв на чай – все принесли с собой «завтраки» из дома, чай и кофе заваривал я. За чаем разговаривали на разные темы.

      Пару раз девушки сначала осторожно, а потом Галя Кохановская более настойчиво, поинтересовалась, почему же Симонова не может прийти сама вписывать свои формулы, как это делают обычно все исполнители.

      Честно говоря, ответа я не знал – на Галину даже не просьбу, а сообщение, что она придти не сможет, я отреагировал спокойно, хотя и был разочарован. Ей еще предстояла большая работа. Девочкам я ответил в шутливой манере, что Гале нужно устраивать свою личную жизнь – ей скоро тридцать. Вот они же успели это сделать. Кате фраза насчет устройства личной жизни не понравилась – ее жизнь с Сережей устроенной назвать было нельзя, и ей предстояло оставаться формально замужем еще три года. Боюсь, что Кохановская что – то еще добавила, и я как – то неосторожно сказал ей, что когда она будет писать формулы, которые кроме нее никто написать не сможет, может быть, и за нее будут вписывать другие. Хотя это было адресовано Кохановской, Катя это остро приняла на свой счет. Так как она была скрытной натурой, то никакой вербальной реакции не последовало, а трещину в наших отношениях я заметил позже, когда она расширилась и стала заметной.

      Увы, я был наказан за свое домысливание ситуации. Через некоторое время, уже после сдачи «Ромашки», возникло напряжение со сроком выдачи нами ТЗ. Галя не появлялась на работе пару дней. Мы подумали, что она заболела. Я купил апельсинов и чего – то вкусного и поехал ее проведать. Жила она в нашем кооперативном доме на улице Дачной, в нескольких остановках трамвая 8 от работы. Позвонил. Мне не открывали. Подумал: может быть, спит и собирался уже уйти, но позвонил еще раз. Мне открыла Галя. Она была как бы распаренная, на ней был легкий халатик. «Один халатик был на ней, а под халатиком, ей, ей…». Галя как – то не очень обрадовалась моему приходу, и не очень приглашала войти. Я что – то спрашивал насчет здоровья и готов был отдать сетку с апельсинами и другими приношениями, но саму сетку нужно было вернуть, и я вступил в коридор, чтобы выгрузить в кухне все это. Дверь в комнату (это была однокомнатная квартира) была открыта. Большой обеденный стол был раздвинут. За ним сидел Геранин. Тоже распаренный, но в пиджаке и в ослабленном галстуке. Везде лежали напечатанные листы, частью в стопках, частью по одному, лежала литература, в том числе и мои американские журналы. Геранин поздоровался, вовсе не в своем стиле. Объяснять он ничего не стал.

      Никому о деталях этого визита я не рассказывал. Если бы это была обычная история доцента с аспиранткой, вопросов бы не было – «я не пастырь им».

      Но уже не в первый раз Галя «прогуливала» работу для удовлетворения СКАЧАТЬ