– Я и так все сделаю, – поморщившись, отозвался он. – И убери свою игрушку. Она меня раздражает. К тому же сработана из рук вон плохо.
Андре секунду повременил, буравя кузнеца взглядом. Потом усмехнулся и спрятал меч в ножны.
– Тут поспорить не могу, – признал он. – Но выбирать мне не приходилось.
Понимающе ухмыльнувшись в бороду, кузнец бросил последний оценивающий взгляд на кандалы.
– Перенеси ее ближе к свету, – велел он, а сам пошел в противоположный угол кузницы, туда, где на крепкой деревянной полке и на полу под ней были разложены различные инструменты. Из них я могла опознать только еще один молот, поменьше того, что остался возле наковальни, да щипцы.
Андре переложил мое тело туда, куда было сказано. Кузнец вернулся с инструментом, названия которого я не знала, опустился на пол возле меня и принялся перепиливать кандалы. Кузницу наполнил на удивление противный скрежет. Признаться, я занервничала – инструмент выглядел довольно-таки внушительно.
– Андре, а он мне руку случайно не отрежет? – высказала свои опасения я.
Мой спутник с сомнением покосился на кузнеца, еще немного понаблюдал за процессом, а затем все же на всякий случай сказал:
– Ты это… поосторожнее.
Кузнец лишь криво усмехнулся, считая ниже своего достоинства отвечать.
Я продолжала страдать молча, неотрывно наблюдая за процессом. Казалось, еще чуть-чуть – и лезвие, справившись со сталью, глубоко войдет в плоть.
Но ничего подобного, ясное дело, не произошло. Еще немного, и скрежет стих. Кузнец отложил инструмент и осторожно снял с моего запястья развалившийся на глазах браслет. После чего приступил ко второму.
Больше я не волновалась. Только смотрела на широкий синеватый след, отметивший кожу там, где ее много недель сковывал стальной браслет. Смотрела и отчего-то не могла переключиться ни на что другое. Не думала, что когда-нибудь избавлюсь от этого предмета. Наверное, стоило так долго ждать, даже если теперь мне предстоит в самое ближайшее время окончательно умереть.
Меж тем второй браслет тоже упал на пол. На второй руке остался такой же глубокий и широкий след. Андре ногой оттолкнул перепиленные кандалы с цепями в сторону. Если бы я могла, я бы заплакала. Даже на всякий случай посмотрела на свои глаза. Но они были закрытыми. И, насколько я могла судить, сухими.
– Спасибо.
Андре протянул кузнецу руку, и тот, не задумываясь, ее пожал.
– Да не за что, – откликнулся он. И, усмехнувшись, добавил: – А я-то думал, ты из воинов, тех, что из Мигдаля. Их здесь, знаешь ли, сильно недолюбливают.
Андре сперва не понял, но кузнец устремил многозначительный взгляд на прикрепленный к куртке знак. Что-то неразборчиво процедив сквозь зубы, Андре с раздражением сорвал его и швырнул на пол, СКАЧАТЬ