Шесть Аннорфов из Застока. Часть 1. Лев Павлович Сто Семьдесят Второй

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ее, человечество узнало о роботах раньше. Один чокнутый энтузиаст собрал первого из таких, который был почти как человек, еще в 50331 году. Это был некий Wrumple, как он себя называл. Подлинное имя нам не удалось установить. Именно тогда и появился Санти – предок нынешних аннорфов. Да, стоит сделать уточнение – первая буква в слове «Аннорф» определяет, говорим мы про робота или про живого Аннорфа. Живые, разумеется, пишутся с большой буквы.

      Санти стал первым роботом со своей собственной волей и личностью. Его создатель был сильно к нему эмоционально привязан, поскольку за десять томных лет разработки в одиночку безвылазно, его рассудок помутнился. Робот был белый, метр ростом, не считая стоячих, подобно кроличьим, ушам. Он был похож на кролика-космонавта, но вместо светофильтра было его лицо. Общество было вдохновленно столь наглым заявлением. Однако Wrumple даже не обращал на это внимания. Он просто наслаждался. Но политика через время занялось ним – Санти стал представителем общества «электрических существ» или роботов. Тогда один НУМатеист2 – Сто Семьдесят Второй – в порыве своеобразного бешенства вызвал Санти на дебаты.

      Писатель стоял напротив робота и укоризненно смотрел на него. Санти довольно сильно волновался, так как впервые был на подобных дебатах. Публика восторженно хлопала роботу, но Сто Семьдесят Второй заранее знал, кто выиграет. Победителя выбирала независимая комиссия.

      Сзади дуэлянтов на экране показалась цветастая надпись «Начали!» и писателю выпала возможность начать первому. Он решил не просто победить Санти в совестной дуэли, но еще и презентовать всем свое новое белое стихотворение, которое он написал в том самом яром бешенстве.

      – Кхм… Публика! – обратился Сто Семьдесят Второй. – Я презентую вам свое новое стихотворение, которое собираюсь использовать в этой смертельной битве. Тридцать Первый Этюд – Р-слово!

      Публика не проявила должного энтузиазма, но это ни капли не помешало юному двадцативосьмилетнему поэту. Он возвел руками к небу:

      Робот!

      Что за наглое слово?

      Словно мамонтов топот

      По ушам моим бренным!

      Словно гимн всем неверным

      И бедным.

      Робота «жизнь» суверенна!

      Но почему

      Я на поводу

      У непонятно чего?

      К кому я обращусь,

      Если скажу слово «Робот»?

      Рокот искр или программа чудная?

      Кто это такой?

      Робота пестрое знамя!

      На слово «робот» табу!

      Я лишь немного

      Себя отпустил,

      Чтоб после никого

      Не удивил,

      Что вместо «робот»

      Говорю «Р-слово».

      Рондо в голове!

      Новая раса грядет!

      Итого: еще один незачет!

      О нет? Упустил

      Своей деменции счет!

      Теперь меня унесет к треугольникам

      грешным, чтоб после

      Я безмятежный

      Не боялся р-слова,

      Чтоб обрасти

      Ясно-светлой надеждой!

      Цитата:

      «Прежде чем забивать

      Злые слова в словарь,

      Вспомнили б, что и нас

      Вы часто завете «тварь»».

      С каких пор они мыслят?

      И когда человечнее стали?

      Поэт подождал ответа, то ли от публики, то ли от робота. Однако в ответ тишина. Все завороженно смотрели на Сто Семьдесят Второго, который все ждал ответа. После этой короткой паузы он продолжил.

      Тупая машина из стали,

      Не стать

      Тебе лучше

      Нас!

      Цитата:

      ««У роботов нет друзей

      Он же машина тупая!»

      Пусть это так,

      Но я тоже страдаю!»

      Кто эмоции тебе дал?

      Душу СКАЧАТЬ