Дети для родителей или родители для детей? Осторожное размышление. Маргарита Пличко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Вот ещё один эпизод из этого же романа.

      – Да… чуть было не забыл тебе сказать… Вели-ка завтра наших лошадей к Федоту выслать на подставу.

      Василий Иванович изумился:

      – Разве господин Кирсанов от нас уезжает?

      – Да; и я с ним уезжаю.

      Василий Иванович перевернулся на месте.

      – Ты уезжаешь?

      – Да… мне нужно. Распорядись, пожалуйста, насчет лошадей.

      – Хорошо… – залепетал старик, – на подставу… хорошо… только… только… Как же это?

      – Мне нужно съездить к нему на короткое время. Я потом опять сюда вернусь.

      – Да! На короткое время… Хорошо. – Василий Иванович вынул платок и, сморкаясь, наклонился чуть не до земли. – Что ж? это… все будет. Я было думал, что ты у нас… подольше. Три дня… Это, это, после трех лет, маловато; маловато, Евгений!

      – Да я ж тебе говорю, что я скоро вернусь. Мне необходимо.

      – Необходимо… Что ж? Прежде всего надо долг исполнять… Так выслать лошадей? Хорошо. Мы, конечно, с Ариной этого не ожидали. Она вот цветов выпросила у соседки, хотела комнату тебе убрать. (Василий Иванович уже не упомянул о том, что каждое утро, чуть свет, стоя о босу ногу в туфлях, он совещался с Тимофеичем и, доставая дрожащими пальцами одну изорванную ассигнацию за другою, поручал ему разные закупки, особенно налегая на съестные припасы и на красное вино, которое, сколько можно было заметить, очень понравилось молодым людям.) Главное – свобода; это мое правило… не надо стеснять… не…

      Он вдруг умолк и направился к двери.

      – Мы скоро увидимся, отец, право.

      Но Василий Иванович, не оборачиваясь, только рукой махнул и вышел. Возвратясь в спальню, он застал свою жену в постели и начал молиться шепотом, чтобы ее не разбудить. Однако она проснулась.

      – Это ты, Василий Иваныч? – спросила она.

      – Я, матушка!

      – Ты от Енюши? Знаешь ли, я боюсь: покойно ли ему спать на диване? Я Анфисушке велела положить ему твой походный матрасик и новые подушки; я бы наш пуховик ему дала, да он, помнится, не любит мягко спать.

      – Ничего, матушка, не беспокойся. Ему хорошо. Господи, помилуй нас грешных, – продолжал он вполголоса свою молитву. Василий Иванович пожалел свою старушку; он не захотел сказать ей на ночь, какое горе ее ожидало.

      Базаров с Аркадием уехали на другой день. С утра уже все приуныло в доме; у Анфисушки посуда из рук валилась; даже Федька недоумевал и кончил тем, что снял сапоги. Василий Иванович суетился больше чем когда-либо: он видимо храбрился, громко говорил и стучал ногами, но лицо его осунулось, и взгляды постоянно скользили мимо сына. Арина Власьевна тихо плакала; она совсем бы растерялась и не совладела бы с собой, если бы муж рано утром целые два часа ее не уговаривал. Когда же Базаров, после неоднократных СКАЧАТЬ