Сказки города. Дарья Эпштейн

Чтение книги онлайн.

      Дождь лил третьи сутки. Было десять вечера. Две длинноволосые фигуры стояли на лестнице под козырьком и курили. Козырек принадлежал репетиционной точке, находился в дорогущем районе и по сути представлял собой место скорби. Музыканты приходили сюда, когда дело не ладилось.

      А дело ни черта не ладилось. Айзек Гриммерман, ударник, сплюнул под ноги и посмотрел на компаньона.

      – Дохлый номер, – сказал он.

      Фрэк Сандерс, басист, отправил окурок в урну и мрачно кивнул:

      – Не Джимми.

      – Не Джимми.

      Эти двое были знакомы пятнадцать лет, и двенадцать из них время от времени играли вместе, с самыми разными музыкантами. Они были круты. Они были классикой и почти легендой. Но лучшим периодом в своей жизни оба считали те несколько лет, что провели в группе покойного ныне Джеймса Макмерфи. На их языке «не Джимми» означало что-то неудовлетворительное. Причем спектр этой фразы был чрезвычайно широк – от легкого личного недовольства коллегами до полного отстоя. В последнем случае к «не Джимми» прибавлялось «совсем».

      – Знаешь, мне его не хватает, – признался Фрэк.

      – Мне тоже. Десять лет прошло… Надо же было так глупо помереть!

      Они помолчали.

      – Он бы даже этот курятник расшевелил, – с тоской сказал Айзек.

      – Ну… – Фрэк вспомнил нынешнего вокалиста с безумными глазами и белыми следами под носом, и в голосе прозвучала неуверенность.

      – Ладно, мы оба знаем, Джимми бы его вышиб. Кой черт Лукас его держит, понять не могу.

      Айзек тоже докурил, и теперь просто пялился на дождь. Мокрая и холодная тоска начала его накрывать, а это было плохо.

      – Я тут кое-что продумывал, – начал Фрэк.

      Айзек повернулся к нему и вопросительно приподнял бровь. То, что изобретал Фрэк, обычно было дельным.

      – Надо бы помянуть братишку, – сказал тот. – Ты как насчет большого концерта?

      Гриммерман вгляделся в лицо приятеля, тщательно его изучил и убедился, что тот не шутит. Тогда он спросил:

      – Насколько большого?

      – Помнишь тот стадион, на котором мы выступали перед последним туром? – Фрэк казался равнодушным, но в глубине его глаз горели адские искорки.

      – Ну?

      – Вот примерно настолько.

      Айзек присвистнул. Десять лет назад это было легко. Они были моложе, глупее, и на волне. Сейчас многое изменилось.

      – Думаешь, соберем? – спросил он осторожно.

      – Нет, не думаю, – ответил Фрэк. – Уверен. Джимми всегда собирал.

      – Джимми мертв.

      Фрэк усмехнулся:

      – Моррисон тоже мертв, как доска. Но ты же не перестаешь его слушать. Умирают тела, брат. А музыка живет вечно.