Как взрыв сверхновой. Эмиль Вейцман

Чтение книги онлайн.

      – Когда готово будет? – спросила кузина.

      – Через две недели.

      – Долго канителятся. Ты что, не мог им сказать, чтобы поскорей сделали?

      – Разговаривать с ними бесполезно.

      – Такому, как ты, конечно. Непробивной ты, Михаил! Удивляюсь, как кандидатскую с докторской защитил! Удивляюсь!

      В последние годы своей московской жизни Алевтина всему удивлялась. Оно и понятно. Уже несколько лет она почти не покидала своей квартиры из-за сильного ослабления зрения – глаукома обоих глаз, – а потому представление о жизни в России складывались у нее преимущественно из радиопередач. Но ведь одно дело информация, полученная по радио и по телевидению, и совсем другое дело текущая, ежедневная информация, почерпнутая из самой жизни.

      Между тем, Алевтина принялась дальше развивать свою мысль относительно диссертаций:

      – … Хотя чему тут удивляться. Вот моя подруга, Пушкина Ирина, ну ты знаешь ее, врач…

      Я, конечно, знал.

      – Так кáк она свою диссертацию сделала? Переписала несколько десятков историй болезни, вот тебе и научный труд.

      – Как это переписала? – сказал я, стараясь не выдать своего раздражения. – Надо ведь материал проанализировать, обобщить его, выводы сделать.

      Сестра с ходу завелась:

      – Да какие там выводы и обобщения! Я что не знаю, как диссертации пишутся!?

      Она, разумеется, знала, поскольку сама являлась кандидатом наук… педагогических. Одна моя знакомая, кандидат филологических наук, желая подчеркнуть некую значимость своей ученой степени, говаривала: «Есть еще и педагогические с политическими в придачу!». Науки, разумеется. Тем самым давалось понять – уровень «диссертаций», представленных на соискания ученой степени кандидата филологических наук, еще не самый низкий, не самый халтурный. Так вот, Алевтина была кандидатом педагогических наук. Не знаю, может быть, в сей дисциплине и вполне достаточно описать десять трудных детей и методы воздействия на них, хотя. полагаю, и тут бы анализ, обобщение и выводы не повредили бы делу.

      «Да какие там выводы и обобщения!»

      Да уж…

      Я сидел и слушал разглагольствования моей родственницы, готовый задать вопрос, который традиционно задавал ей перед свои уходом:

      – Тебе что-нибудь надо еще сделать?

      И тут вдруг последовала просьба, услышать которую я уж никак не ожидал:

      – Михаил! – сказала она. – Я тут намедни передачу по радио слушала… Про клонирование. Да как-то не очень поняла. Ты биолог вроде бы («вроде бы!» Как это вам понравится?!), не объяснишь ли, что к чему.

      Услышав эту просьбу, я внутренне передернулся. И было от чего. Начну рассказывать, объяснять, а Алевтина станет перебивать меня своими дополнительными вопросами, доставать своими соображениями и, что самое неприятное, своими дурацкими гипотезами. Да-да, гипотезами из области клонирования. СКАЧАТЬ