Жизнь, Живи!. Евгений Владимирович Кузнецов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ стоит того, чтобы я от него чего-то таил… будто я хочу или должен усиливаться, чтобы что-то от кого-то таить!..

      Тем более: он мне давнишний добрый приятель.

      Я сказал подчеркнуто доверительно:

      –– Мои родители тебя любят.

      Он и на самом деле, оказалось, видел во внешности лишь внешность.

      Дёрнул головой, лицо к потолку, – отстранённо и как бы глянув на огромной-то площади через бесчисленные головы; инстинкт уж, значит, быть начеку, чуть что касается его как депутата Госдумы.

      Он изменился!..

      А именно: изменил себе. А именно: счёл необходимым себя изменить.

      Впрочем… стал или был?..

      Смотрю.

      Сжатыми кулаками крутит у груди одним вокруг другого – говоря или готовясь сказать.

      –– Валяюсь в снегу! – ответил я наконец по существу. И уже – безоглядно раскованно.

      –– В смысле?

      –– Когда в деревне парюсь в бане.

      –– А-а!..

      А он на что продумал?..

      И главное – новая привычка: он неожиданно и как-то истово глазами его вытаращенными… вперивается вдруг в мои глаза… на несколько мгновений…

      Это было, по мне, даже чуть забавно: словно я призрак, который вот-вот растает.

      На самом же деле – в конечном счёте взгляд его такой, полуиспуганный, выражает:

      –– Стоишь ты тут передо мной, говоришь вот со мною… А признаёшь ли ты, что я в жизни что называется добился?! Добился всерьёз. Безусловно. Добился того, чего вообще редко кому удается добиваться. Всё остальное в жизни, кроме этого моего достижения, всего-навсего разговоры, пусть хоть какие заумные. То ли дело: добился! Добился я заслуженно, честно. Признаёшь ли ты это?!..

      Прочитав его такое выражение, я понял вмиг: мне у него… нечего спросить и не о чем узнать. Всерьёз-то. И если встреча наша хороша, то тем, что коротка.

      Я, не отводя, однако, ни на секунду глаз, продолжал вести себя с ним подчёркнуто заправски.

      –– Раз встретились, вот тебе моя книга.

      Машинально, как всегда, махал автограф.

      Он взял – принял церемонно.

      –– Спасибо. Отдам Зое. Она так. Прочтёт и скажет. Вещь или не вещь.

      Чуть не брякнул я вслух: "Ай да!.."

      И, забывшись-таки, продолжительно проговорил ему глазами в глаза:

      –– Да уж, без Зои Батьковны Воробьёвой Павлушке Серафимову никуды!

      Что же: как и всегда, не боялся, кто что поймет.

      Жену его я, и правда, никогда не видывал.

      Был он когда-то, Саня, для всех, Воробьёв, исправный сотрудник районной газеты; ходил (как и я тогда) в "начинающих". Но был каким-то, по слухам, ретивым: якобы, аж "на крючке", как в те времена изъяснялись, у "абэвэгэдэ"!..

      Очарователен же тогда был искренно и отборно: приветливый, доброжелательный, чуткий, даже нежный; одно его, помню, присутствие, даже одно его имя: Саня, Саня! Воробьёв!.. – всех ободряло и умиротворяло.

      Встреча теперешняя была беглая. Ценная лишь для случая и времени.

      И СКАЧАТЬ