Углём и атомом. Александр Плетнёв

Чтение книги онлайн.

      В эти уже стылые дни, кутаясь в под стать времени года и века одежды… одежды не всегда практичные, грубоватые, но добротные и… основательные, что ли. И как ведется, непременно выражающие твой статус и положение.

      В эти осенние дни Александр Алфеевич Гладков разрешал себе вот так иногда за бременем дел и несвойственной нынешним временам суетой, выйти спозаранку из дома на Ружейной. Либо, проехав в карете пару-тройку улиц… на набережную ли, на площадь иль проспект по выбору, приказав кучеру остановиться, пройтись пешком, впитывая вместе с утренним воздухом дыхание эпохи. На свою оценку и просто в наслаждение, на слух, на ощупь… как, взяв изящно-вычурную позолотой телефонную трубку, услышать на коммутаторе милый незнакомый голос и, подобрев, просить: «Ах, барышня, соедините…».

      И слышать-привыкать ко всем этим: «позвольте», «будьте любезны», «премного благодарен», «не извольте сумлеваться». Когда расхожие в быте «бог» и «боже», с прочими «вот те крест», подавались по-иному, вкладывая глубинные смыслы.

      А еще слышать иногда вслед «чудит барин»… очевидно, совершив очередной хроноляп.

      И думалось: «вот все оно ходит, бегает, ездит – живое, руками щупать, глазами смотреть, флюиды вдыхать! А все одно нет-нет, да и ловишь себя на мысли: ты на экскурсии в историю и их давно всех нет – умерли!»

      А потому и осознаешь окружающее, как еще «не свое», и вроде уже и не «чужое», скорей пока «не принятое», а только терзаемое… головокружительно и бесповоротно.

      Неужели бесповоротно?

      «Гнать, гнать этих мух из головы, покуда есть задачи. Есть дело… и дела!»

      А дела… это толкать прогресс…

      Дела – это фабрики, заводы, верфи. Казенные и частные.

      Посмотришь – цеха, ангары, стапеля! Вроде бы размах, притязания и… господи, какая же убогость. Если с оценки перспектив и ставленых задач.

      Кронштадт, Адмиралтейские верфи, Невские, другие…

      Заводы: Обуховский, Путиловский, Ижорский и дальше, дальше…

      Инженеры: удивленные увлекшиеся… и зажатые сомневающиеся.

      Мастеровые, работяги: рукастые, хваткие… и криворукие. В массе и по отдельности.

      Полигоны, испытательные площадки, офицеры, чины – морские, армейские: заносчивые и недоверчивые, снисходительные и упрямые, с гордым «честь имею» и вынужденным (когда им бумажкой царской перед носом) «исполним» или «рад стараться».

      В общем… как-то так.

      И снова чиновники, чиновники в погонах – а они тут практически все в ранге: важные и спесивые, угодливо-подобострастные, порядочные и радеющие, хваткие и жадные.

      Как там говаривал неувядаемый Ося Бендер: «мы чужие на этом празднике жизни».

      В точку!

      Или, может, просто мало времени прошло, чтобы нажить друзей?

      «А не поздновато ли для вашего возраста, господин Гладков – особо уполномоченный ЕИВ, опекаемый не менее дюжиной тайных агентов “охранки”, не считая открытого сопровождения жандармскими чинами, заводить новых друзей?»

      О нет! Если не друзей, то хотя бы уж единомышленников. А достойные люди всегда есть! С любопытством, энтузиазмом, пониманием.

      Но врагов-то уж точно теперь наберется. Среди дворцовых прихлебателей, СКАЧАТЬ