Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова. Борис Кипнис

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Это было в первый раз, что я неприятельский огонь по своим одноземцам увидел. <…> Пруссаки, давши залп, не останавливаясь, продолжали наступать и, зарядивши на походе ружья и подошед еще ближе к нашим, дали по нашим порядочный другой залп всею своею первою линиею. <…> Продолжая смотреть, увидели мы, что Пруссаки и после сего залпа продолжали наступать далее и на походе заряжали свои ружья, а зарядив оные и подошед гораздо еще ближе, дали по нашим третий преужасный залп <…> не успел неприятель третий залп дать, как загорелся и с нашей стороны пушечный и ружейный огонь, и хотя не залпами и без всякого порядка, но гораздо еще сильнее неприятельского. С сей минуты перестали уже и Пруссаки стрелять залпами. Огонь сделался с обеих сторон беспрерывным ни на одну минуту, и мы не могли уже различать неприятельской стрельбы от нашей. Одни только пушечные выстрелы были отличны, а особливо из наших секретных шуваловских гаубиц, которые, по особливому звуку и густому черному дыму, могли мы явственно видеть и отличать от прочей пушечной стрельбы, которая, равно как и оружейная, сделалась с обеих сторон наижесточайшая и беспрерывная»[121].

      Мы увидели Гросс-Егерсдорфское сражение глазами офицера Архангелогородского полка, чей уровень образования и культуры несущественно отличался от уровня подполковника Суворова. Их различие лишь в том, что Болотов более никогда не рвался попасть в адский пламень битвы и постарался укрыться в безопасной тыловой кенигсбергской канцелярии, а Суворов наоборот – стремился вырваться из канцелярской духоты на свежий воздух поля сражения.

      Если Болотов видел только смертельную опасность, источаемую огнем мушкетов и орудий, то Суворов увидел здесь прямое подтверждение верности того, чем он так полюбил заниматься на ротном плацу, правильность необходимости постоянных занятий офицера с солдатами, занятий, позволяющих добиться слаженности действий и высокой интенсивности огня. Это и был урок, преподанный ему прусской пехотой и хорошо им усвоенный. Но одновременно увидел он и другое, то, к чему инстинктивно прикоснулся в годы солдатства и что увлекло его душу: русский солдат любит учиться, если учение разумно, благодарен, если начальник хочет понять его солдатскую душу, и тогда стойкость его, помноженная на выучку, способна творить чудеса. Пехота наша, потеряв Мюльберг, удержалась на Большом Шпице.

      В этот момент Салтыков начал переводить постепенно с правого фланга «пакетами» русские полки Фермора, подкрепляя ими войска Румянцева и Вильбуа, оборонявшие Большой Шпиц. Около трех часов дня пруссаками были взяты развалины Кунерсдорфа. Теперь они штурмовали Большой Шпиц. Атака велась на узком пространстве, построить правильные длинные линии было невозможно: приходилось атаковать узким фронтом, боевые порядки уплотнялись, в том числе и в глубину, до такой степени, что Салтыков в своей реляции прямо охарактеризовал его:

      «…неприятель <…> сделав из всей своей армии колонну, устремился со всею силою сквозь армию вашего величества до самой реки продраться»[122].

      Именно СКАЧАТЬ