Ограниченная территория. Вероника Васильевна Трифонова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Гаврилюк не особенно любит их сотрудников. Хотя, – Антон быстро посмотрел по сторонам и, понизив голос, сообщил: – Их многие в НИИ не жалуют. Считают, в этом отделе работают одни выскочки, которые ассоциируют себя чуть ли ни с богами. Неврология, нейрохирургия и психиатрия – вот, что входит в их специализацию и полное название.

      – Мда… Может, это приближенность к мозгу на них так влияет? Ну, знаете, главный орган и всё такое… хотя с этим можно поспорить, – Тим хихикнул. – Ладно, ещё мозг неизведанный, полный тайн. И у них оттого чувство избранности, что изучаешь великое…

      – Такие там тоже есть. Но эта история идёт корнями в изначальную расстановку приоритетов. Когда Павел Филин, будучи в РАМН, добился создания НИИ, то решил, что основные научные проекты нового института должны быть направлены на изучение центральной нервной системы. Львиная доля финансирования и ресурсов уходила туда. Через несколько лет существования они так далеко продвинулись вперёд, что их впору стало бы отделять как самостоятельный институт. Павел Филин годы потратил на создание у НИИ безупречной репутации, но особенно это касалось неврологов. Денег он тоже не жалел – у них у первых появлялось новейшее оборудование, открывались лаборатории. Они раньше всех получили новое здание: причём не в три этажа, как у нас, а в семь – и по квадратам гораздо больше. Работать там считается престижным, туда даже технички стремятся в первую очередь. А учёные, даже начинающие, постоянно публикуются, в том числе в престижных зарубежных научных изданиях, быстро пишут и защищают диссертации. Не место, а просто мечта.

      Мой муж, хоть и не принадлежал к «избранному» отделу, любил выступить перед кем-то не меньше, и получалось это у него не хуже. Ещё больше он любил рассказывать истории. А уж если Антон видел, что кто-то всерьёз заинтересован, то приобретал дополнительное воодушевление, и если его не остановить, вещать он мог очень долго, в красках и с нужной интонацией описывая все события. Иногда я даже думала, что из Антона бы вышел неплохой учитель истории.

      Моего внимания хватило дослушать рассказ мужа до места, где он принялся перечислять наиболее важные открытия, сделанные неврологами. Потом я начала отвлекаться, слушая то обрывки спора Гаврилюка с Анной Геннадьевной (который, судя по всему, заканчивался), то комментарии рядом стоящих людей.

      Обратив внимание на Тима, я заметила, что тот буквально разделяет моё настроение: время от времени кивает, борясь то с зевотой, то с желанием закатить глаза. Поймав мой взгляд, он округлил глаза, чуть сдвинул брови и покачал головой. Я, выпятив губы вперёд, скривила их в ухмылке, одновременно подняв брови и опустив глаза.

      – …Предрассудки тоже имеют место быть. А так там, конечно, можно встретить нормальных людей и немало, – закончил Антон.

      – Я понял, – энергично кивнул Тим, отчего его кудри на голове тряхнулись. – Если я что-то там не так починю или окажусь не в силах помочь этим… исключительным образованным людям, мне просто трындец.

      – Я этого не говорил. Но лучше будь осторожен, СКАЧАТЬ