Смерть Калибана. Повести. Анатолий Мусатов

Чтение книги онлайн.

      – Ну, к Терёхину хотя бы занесли, мне бы сразу отдали!

      – Угу! Может, к твоей Маньке сразу бежать? Сказать, что, мол, ещё одна любовница по тебе соскучилась!..

      – Какая любовница! Чего ты несёшь, язви тебя в дробину! Опять подралась со своим «кренделем», так на людей с утра бросаешься!

      Панька, Галинин муж, прозванный «кренделем» за крутосогнутую спину, частенько, погружаясь в запои, буйствовал, сетуя на свою, как он сам любил говорить, «людьми изломанную» жизнь. Донимая этим своих домашних, мать с женой, детей и прочую живность, водившуюся в хозяйстве в образе старого, облезлого кота, не выбирал средства для вразумления им своей несчастной доли. В такие моменты, Панкрат, истошно вопя, чем ни попадя под руку, крушил всё, до чего мог дотянуться. Слава богу, его спина, согнутая мощным артритом, и, под стать ей, малоподвижные ноги из-за той же болезни суставов, не давали развернуться буйному норову Панкрата во всей силе. Заработал он свои болячки как-то осенью, после опорожнения трёхлитровой бутыли браги, заснув на крыше дома, где её прятал. Мокрой купели с пронизывающим ветерком оказалось достаточно, чтобы живчика-мужичка всегда шустрого и вездесущего, судьба угомонила до старческой немощи. Галина, приспособившись к такому образу существования, прятала подальше от муженька всё, что можно было перевести из утвари и мебели в хлам и осколки. Сама, беря в охапку мамашу и дочь, выбегала со двора в огород. Вслушиваясь в звуки, раздающиеся в доме, терпеливо пережидала приступ белой горячки её «божьего наказания»!

      Панкрат, не всегда был таким. За ним водилось несколько малоприятных черт характера, – тугодумство и заполошность с некоторой долей плохо спрятанной зависти ко всем, кто, по его мнению, был удачливее в делах. Но всё это, некоторым образом компенсированное его ласковостью и умением быстро забывать обиды, делали Панкрата вполне сносным в любой компании. Только этим, (да и года подпирали), можно было объяснить решение Галины выйти замуж за «артиста», после долгих и безуспешных попыток обратить на себя внимание Николая. Оказавшись в тугом клубке деревенских взаимоотношений, от которых, в силу их местечковости и спрятаться-то было некуда, Николай не хотел после «дембеля» портить жизнь какой-либо девахе. Сама его жизнь казалась ему сплошным боевым походом, с перерывами на будни дневной мелочёвки-реальности.

      Галина не могла до сих пор простить ему своего поспешного замужества. Каждый раз, видя Николая, срывалась на злые, колкие реплики в его адрес. На большее у неё не хватало сил. После таких стычек она частенько исчезала с почты куда-нибудь, чтобы выплакать своё неизбывное, бабское горе…

      Из телеграммы, которую получил Николай выходило, что к нему на побывку едет однополчанин, с которым в бытность свою в «горячей афганской точке» на пару протирали сиденья мощных «Уралов» и БМП. Владимир приезжал к нему регулярно и, преимущественно, без предупреждения. Но сейчас, видимо, не желая связывать Николая своим присутствием, сделал упреждающее послание, в котором без обиняков, интересуясь его семейным положением, весьма конкретно спрашивал: «Прошёл слух тчк что ты пень замшелый тчк наконец-то женился тчк приездом не помешаю тчк в два дня ответь тчк молчание согласие тчк».

      «То-то Галина взрыкивала сегодня! – усмехнулся Николай. – Нечего было давить на меня тогда – распишемся, распишемся». Он свернул телеграмму и сунул в карман куртки. «С чего это он взял, что я охомутался? Приедет, – я ему вправлю мозги…».

      Вечером Николай зашёл к Сереге-трактористу. У него имелся мотоцикл с коляской, по поводу чего и состоялся разговор. Хитрован Серёга, малость покумекав, спросил:

      – А свой-то чего драндулет не используешь?

      – Аккумулятор сдох, язви его в дробину! – Николай досадливо махнул рукой. – Ну, так как?

      Серёга завёл глаза к потолку и хмыкнул:

      – Правильно говоришь «как»! В этом-то и весь смак! Бензин, амортизаторы в передней вилке слабенькие, ну, и потом, резину где сучком пропорешь…

      Но, чувствуя, что выдал для Николая достаточно страховки, подытожил:

      – Пузырь сейчас, пузырь после возврата и аппарат твой. Договорились!

      – Договорились…

      В райцентр, куда электрички прибывали всего пару раз в день, Николай приехал ни свет, ни заря. Он не ошибся в своих предположениях. Уже издали он увидел среди редкой стайки прибывших коренастую фигуру Владимира.

      – Ну, лось, ты даешь! – тиская друга, утробно прогудел Николай. – Во сколько же ты выехал? С ночи, что ли, сидел на вокзале?

      – Вот что значит, лесовичок ты мой замшелый, твоё великое сидение в медвежьем углу! Совсем одичал! Тачку я на утро заказал к подъезду и в пять минут был уже в поезде, даже успел классно выспаться. Ну, всё-всё, кости переломаешь!..

      Владимир вырвался из объятий Николая. С удивлением, осмотрев железную СКАЧАТЬ