«Порог толерантности». Идеология и практика нового расизма. Виктор Шнирельман

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ людей по физическому облику (т. е. в расиализации), а не в их порабощении на этом основании[214]. К этой точке зрения склонялся и мексиканец Хуан Комас, однако свойственное Древнему миру презрение и отвращение к варварам он все же не решался называть «расизмом», связывая последний с апелляцией к наследственности[215].

      Однако некоторые западные историки, напротив, доказывают, что основы расизма в виде «проторасизма» были заложены еще в Античности. К таким основам израильский историк Бенджамин Айзек относит географический детерминизм, идею наследования благоприобретенных качеств, концепции автохтонности и чистоты происхождения, а также веру в то, что некоторые человеческие группы были обречены на рабство[216]. Ряд авторов обнаруживают квазирасизм и в средневековой Индии, однако там акцент все же делался больше на поведении и моральных нормах, чем на физическом облике, и идеи расового превосходства не отмечалось. Кроме того, касты вовсе не отличались той жесткой эндогамией, которую им обычно приписывают расисты[217].

      Некоторые советские ученые, вслед за Сталиным считавшие расизм непременным спутником классовой идеологии, полагали, что расизм возник в Древнем мире вместе с рабовладением[218]. Другие более осторожно писали об «истоках расистских идей в древности и Средневековье»[219]. Третьи, соглашаясь с этим, более уверенно связывали развитие расизма с наступлением эпох колониализма[220] или капитализма[221]. Выдающийся советский этнограф С. А. Токарев видел в исконном расизме наивную попытку мыслителей XVIII в. объяснить различия в культурном облике народов, которая век спустя превратилась в «реакционную и эксплуататорскую идеологию»[222]. Известный журналист М. Глобачев увязывал становление расизма с эпохой колониализма, а формирование псевдонаучной расистской теории относил к XIX в.[223] Но сегодня российский философ В. С. Малахов определяет идеологию первых веков колониализма и капитализма как «проторасизм», а широкое распространение «подлинного расизма» относит к рубежу XIX–XX вв.[224]

      Р. Бенедикт доказывала, что в раннеколониальный период, когда европейцы все еще делили людей на христиан (свободных) и нехристей (обреченных на рабство), почвы для расизма не было, ибо место человека в обществе тогда определяли не кровь или физический облик, а конфессиональная принадлежность. По ее мнению, расизм вырос, во-первых, из практики рабовладения, поставившей вопрос об отношении к туземцам-рабам, принявшим христианство, во-вторых, из попытки обосновать практику истребления индейцев в Америке, наконец, в-третьих, СКАЧАТЬ