Затеряный Мир. Перевод Алексея Козлова. Артур Конан Дойль

Чтение книги онлайн.

      ISBN 978-5-0055-2574-1

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Глава I

      Героизм разлит в эфире

      Мистер Хангертон, отец моей ненаглядной Глэдис, клянусь, был самым бестактным типом во всей Вселенной! Он был страшно похож нa едва оперившегося, всклокоченного, растрёпанного какаду, по глупости вывалившегося из гнезда, и хотя в сущности своей так и остался существом добронравным, но занятым исключительно собственной персоной. Если было что-то способное унести меня подальше от Глэдис, так это было только явление рядом со мной дурака-тестя. Я на самом деле уверен, что мои визиты в «Чеснут» по три раза в неделю этот осёл относил на мою детскую наивность и удовольствие покайфовать в одной кампании с ним и насладиться его бесценными разглагольствованиями о биметаллизме – теме, в которой он считал себя общепризнанным знатоком и гуру.

      Этим вечером в течение часа или двух, я выслушивал его монотонное чириканье, посвящённое девальвации валют и оскудеванию монетарных потоков в торговле, снижению курса серебра на бирже, катастрофическому обрушению рупии, и установлению стандартов денежного обмена.

      – Ну и вообразите, – пискляво повизгивал он, – что вдруг, бац, если этим дурням потребуется, вынь да положь, выплатить все долги в мире! И что тогда вы изволите делать при подобной катастрофической катавасии?

      Я сразу сдался и признал, что при подобном раскладе я сразу буду банкротом, буду разорён в пух и прах, но мой ответ так не понравился мистеру Харгентону, что он подскочил на своём кресле и как следователь уголовной полиции, стал допрашивать и отчитывать меня за моё преступное легкомыслие, эту непреодолимую баррикаду на пути обсудить со мной по-настоящему мировые проблемы, и наконец, выйдя из себя, хлопнув дверью, убежал в гардеробную переодеваться в ангельский хитон к предстоящему масонскому камланию.

      Фу, напоследок я наконец-то остался наедине с Глэдис, и понял, что фатальный миг настал! Весь этот вечер я чувствовал себя солдатом, сжавшимся в окопе в ожидании сигнала к атаке и испытывающим в своей душе то жуткое отчаянье смерти и краха, то дикую, ни на чём не основанную надежду.

      Глэдис заняла наиболее выгрышную позицию у самого окна, и её прекрасный, тонкий, аристократический профиль аппетитно запечатлился на фоне бархатной малиновой занавески. Как она была прекрасна! Но и как далека! Мы были просто друзьями, просто хорошими товарищами; и мне пока что ни за какие коврижки не удавалось извлечь её из того круга общения, где я мог продолжать бесконечно поддерживать те кисло-сладкие отношения, какие обычно наблюдаются между парнями – папарацци из «Дейли-Газетт», пресные, до омерзения добрые унисекс-отношения, не знакомые с обычными половыми различиями.

      Инстинктивно я противлюсь, когда женщина берёт в руки бразды правления и начинает держаться с представителем сильного пола слишком уж развязно. Но тут всё равно виноват мужчина, и за это его никогда не следует топить в незаслуженных комплиментах.

      Если между мужчиной и женщиной пробегает искра истинного чувства, лучшим гарниром к этому блюду служит подобающая скромность, известная предусмотрительность – древнее наследство приснопамятных времён, когда спаривание и смерть дружно шагали по дорогам жизни рука об руку.

      Не пристальный, дерзкий взгляд, а потупленный взор, не крик и бойкость ответов, а кроткий лепет и срывающийся от волнения голосок, скромно опущенная долу головка – вот тайные знаки истинной страсти. Как ни странно, хотя я был страшно молод, уже тогда я понимал это, как дважды два. Откуда во мне взялось знание этих таинств, я не знаю, но думаю, мои предки передали мне свои секреты и языком этих знаний были древние инстинкты неандертальца.

      Гледис была наделена всеми качествами, делающими женщину женщиной. Кое-кто осуждал её холодноватость и жестковатость, но я почитал такие мнения лживым трешем.

      Нежная бронзовая кожа, прелестная, как у всех восточных девушек, волосы, как вороное крыло, огромные глаза с лёгкой паволокой, полные, прекрасных форм губки – могли ли быть свидетельства более страстной натуры? Но я вынужден был с грустью констатировать, что до сих пор, несмотря на все мои попытки, мне не удавалось завоевать её большое сердце. Но чур меня! Довольно тумана неизвестности! Будь, что будет! Сегодня вечером ей придётся дать ответ! Ясное «Нет» для меня будет лучшим ответом, чем все эти туманные, ничего не стоящие полунамёки и лживый пиетет в сторону втайне презираемого младшего братика.

      Такие СКАЧАТЬ