Русская Темрязань далекая и близкая. Иван Иванович Демидов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ни людей не стыдится. Пропьет, пьянчужка, несовершеннолетнюю, продаст, погубит дитя. Штурочка закашлялась, схватилась за сердце и побледнев, свалилась на лавку в судорогах, дух испустила. Огашка-Сирота попыталась оживить мать, щеки ей терла горячими ладонями, но бесполезно. И поняла она, что не выдержало больное сердце старой мордовки, разорвалось.

      Всю ночь Огашка-Сирота плакала, глаз не сомкнула, а когда рассвело, пошла к людям за помощью. Любила она Штурочку и хотела похоронить по-христиански: с обрядами и почестями.

      И люди помогли Огашке-Сироте, как могли. Всем миром хоронили уважаемую во всей округе сердобольную ворожею- целительницу. Огашка-Сирота и не предполагала, что ее приемную мать все так любили и устроят ей же торжественные похороны. Знать люди помнили, как много доброго сделала старая мордовка.

      «Бог взял ее вовремя. Настрадалась бы она со мной на чужбине. Что Бог не делает – все к лучшему», – успокаивала себя Огашка-Сирота, идущая в толпе с кладбища.

      Дня через два после похорон наняла Огашка-Сирота карету, запряженную двумя резвыми рысаками. Кучер помог ей погрузить домашний скарб, узлы с одеждой, сундук с приданым, которое сколько смогла скопить Штурочка будущей невесте.

      Штурочка много путешествовала по Руси с Огашкой-Сиротой. Куда только они вдвоем не ездили: и в Киеве бывали, смотрели там святые мощи, и в Москве молодого царя Петра видели, играющего в войну в потешной крепости, дивились рослыми его гренадерами. Полюбились Огашке-Сироте дальние путешествия.

      По Московскому тракту два гнедых рысака мчали с ветерком печальную Огашку-Сироту в дремучий лес, в совсем иную неведомую ей жизнь. На душе у нее со сменой за окном кареты живописных мест грусть о прошлом сменялась задумчивостью, о будущем.

      „Как сложится у меня жизнь с братом, которого я и в глаза не видела? А тем более с «золотым» женихом? Не вернуться ли мне назад пока не поздно? А что я теряю? Была не была, съезжу, повидаюсь с братом, на красивого жениха посмотрю. Не велик расход“.

      Стояла весенняя страда. С краю соснового бора на широком поле было полно сосновских вольных крестьян с лошадьми, запряженными в деревянные сохи. Шла пахота зяби под яровые.

      Пахал свой клин и Никитка Босой. Первый раз дед доверил ему – пятнадцатилетнему отроку лошадь с сохой без опеки. Для него это было праздником. Не всякому отроку доверят самостоятельно землю обработать как надо. Земля любит сильные и умелые руки.

      Высилось солнце над полем, землю до глубины прогревало. Соху молодой пахарь держал твердо, на лошадь покрикивал, когда та от борозды уклонялась. А думы у отрока, как у взрослого о будущем урожае, о хлебе насущном. И лошадь его старается, тянет соху ровно, без толчков, быстро. Никитка цепко держит соху за поручни, как дед учил, не давая кованым железным сошникам вилять по сторонам. Так прокладывается борозда к борозде, жирный пласт ложится на пласт. Для юного пахаря пахота, как игра. А дело-то продвигается по правде и небезуспешно.

      На СКАЧАТЬ