Над Нейвой рекою идем эскадроном. Олег Немытов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Не слезая с коня, Федорахин представился заставе. Его пропустили, и, пришпорив коня, через час он уже стоял перед Георгием Глухих. Командир, склонившись над картой, стал водить по ней, чертя линии ногтем:

      – Значит, мы наступаем на Невьянское с правого берега Нейвы, а Павлов с левого идёт дальше на Голубковское. Соединяемся после взятия Невьянского здесь, – ткнул он пальцем в название деревни. – А теперь мы с тобой подумаем, какие вы допустили ошибки как разведчики. Ехали кучно, а не рассыпавшись, так? Разговаривали между собой? Нельзя было въезжать в эту лощину, а нужно было объехать её со всех сторон. И вообще неслед было ехать через деревни, так как весть о вас до врагов дошла быстрей, чем вы ехали. Вот так. Учись!

      И добавил:

      – Но задание ты выполнил, хоть и потерял бойца. А сейчас давай к своим, в сотню! Они квартируют в Ячменёво. Завтра на рассвете будем брать Невьянское.

      Выходя от Глухих, Роман столкнулся с сестрой своего командира Останина Машей, которая, как и Юлия Кабакова, служила сестрой милосердия. Увидев бойца, вышедшего в поздний час от командира, она густо покраснела.

      – На ночь глядя командира идёшь лечить, или как? – не замедлил покуражиться над девкой Роман.

      – А тебе что, завидно? – не растерялась Маша.

      Федорахин прыгнул в седло и вскоре был у цели.

      Чуть забрезжило – всё зашевелилось. Сотня Останина выступила из Ячменёво и пошла на рысях на Невьянское. Вскоре загромыхали орудия батареи Спиридонова, после чего должна была начаться атака села.

* * *

      Солнце начинало склоняться к закату после освежающего ливня. Перед Николаем Казагранди сидел высокий офицер с рукой на перевязи и уже час рассказывал о случившихся последних событиях в Алапаевске.

      После того как председатель ЧК отдал приказ о расстреле Александра Румянцева, известного как Шубин, три красноармейца повели его на расстрел к Ялунинскому болоту[25]. И когда приговоренного уже поставили к высокой сосне, он обратился с извечной просьбой к одному из конвоиров:

      – Разрешите закурить перед смертью?

      Отказывать, как известно, грех…

      – Пётр, развяжи контре руки – всё равно уже никуда не денется! Пусть напоследок…

      Но договорить отдававший приказ красноармеец уже не успел. Пётр рубанул шашкой по верёвке, связывавшей руки офицеру. И в ту же секунду клинок оказался в руках пленника. Удар ногой в живот приказавшему – и Румянцев нырнул в заболоченные кусты. Сзади прогремел выстрел. Сильно обожгло левую руку, но обращать на это внимание было некогда. Александр юркнул за одну кочку, затем за следующую, перекатился. Красноармейцы открыли беспорядочный огонь по болоту. Но он уже был далеко в стороне. Пройдя несколько метров по болотной жиже, весь перепачканный, он выбрался на твёрдую почву. Разорвал сухую верхнюю часть рубахи, перевязал раненую руку и пошёл на восток.

      Под утро выбрел на какое-то большое село. Навстречу ему пастух гнал стадо коров и на вопрос «какая власть в селе» ответил:

      – Крестьянская.

СКАЧАТЬ