Отражение. Литературные эссе. Людмила Николаевна Перцевая

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Прием построения сюжета избран безошибочно, он, как мясо на вертел, нанизан на железнодорожный маршрут, держит колышущуюся ткань поэмы цепко и надежно!

      Вот Веничка в тамбуре преодолел с божьей помощью приступ тошноты, вошел в вагон, и публика глянула на него безучастно, круглыми глазами.

      "Зато у моего народа – какие глаза! Они постоянно навыкате, но – никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла – но зато какая мощь! (Какая духовная мощь!) Эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Чтобы ни случилось с моей страной, во дни сомнений, во дни тягостных раздумий – эти глаза не сморгнут. Им всё божья роса…" – Вот вам образчик мыслей и рассуждений Венички, здесь и ерническое цитирование ставших расхожими постулатов и поучений, и переиначивание поговорок, и выворачивание смыслов.

      У него очень богатая лексика, в которой свободно сплетено высокое с низким, сленг подзаборного бомжа с филологическими изысками. Так может говорить и писать тот, кто на всех языковых этажах гулял свободно и раскованно, сплетая косички рассуждений из всего, что обретается под рукой, кто над всем этим ровно на один взмах полета выше! Очень показательная для иллюстрации сцена, как у окошка выпивают двое, один – умный, в коверкотовом пальто, а другой – тупой, в телогрейке. Выпивают и никого не стесняются, рук не заламывают…

      "Тупой-тупой выпьет, крякнет и говорит: "А! Хорошо пошла, курва!" А умный-умный выпьет и говорит: "Транс-цен-ден-тально!" И таким праздничным голосом! Тупой-тупой закусывает и говорит: "Закуска у нас сегодня – блеск! Закуска типа "я вас умоляю"! А умный-умный жует и говорит: "Да-а-а… Транс-цен-ден-тально!"

      А тут Веничка, восхищаясь парой, вплетает свои переживания по поводу того, что он свою деликатность расширил безгранично, и это уже – сфера интимного. Но если вы вздумаете принять всерьез его откровения, он тут же окатит вас холодненьким: воспоминанием о сильно пьющих сотоварищах с их претензиями. И конца этим пассажам нет, постоянно надо быть в отстранении и настороже к страдающему… пересмешнику.

      Никогда, ни у одного писателя (при моем достаточно солидном читательском опыте) я не встречала такого обращения с авторским багажом культуры. Он не просто ощутим, этот багаж, он свободно и раскованно используется для выразительности и полноты повествования. Онемеешь, когда на три булька или пять глотков обязательно приплетается либо пассаж из симфонии Дворжака и фрагмент из Ференца Листа, либо "Неутешное горе" Крамского и валяющийся в канаве Мусоргский… Ах, какое буйство в пьяных токовищах собутыльников всяких Шиллеров и Манфредов, Каинов и Вертеров, образов и параллельных искажений!

      Иногда насмешка сведена до анекдотического уровня, когда баба с выбитыми зубами рассказывает сообществу, за что пострадала. Взявший ее на пушкинскую лирику романтик не вынес постоянного занудства со словами "а детей, ежели они случатся, кто за тебя будет растить – Пушкин?" – вот и получила!

      Иногда СКАЧАТЬ