Блудный Сын. Лана Ладынина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ то к другой картине, рассматривая их болеее подробно, издавая то и дело одобрительные и восхищенные междометия. Обрадованные компаньоны тихо стояли позади, даже словоохотливый Ян не произносил не звука. Константин, наконец, обернулся к художникам:

      – Чудесный натюрмор. Трогателен и ярко-аллегоричен. Чья это работа?

      – Это мой натюрморт, господин Хейгенс, – мгновенно отозвался Ян.

      – Аллегория суеты, не так ли? – Хейгенс обернулся к Яну, утвердительно кивнувшему.– отличная композиция: маленькая булочка чуть в стороне и как будто незаметна, однако сразу бросается в глаза.

      – Благодарю, господин Секретарь, – Ян явно гордился первой похвалой, доставшейся именно ему.

      – И это ваша работа? – Хейгенс взглядом указал на довольно большое полотно, – Понтий Пилат?

      – Понтий Пилат, – эхом подтвердил Ян.

      – И я уверен, что знаю, кто был одной из ваших моделей, – рассмеялся Константин Хейгенс, смотря на юношу, поливающего воду на руки Понтию Пилату, – господин ван Рейн, это довольно точный ваш портрет в профиль.

      – Да, это я позировал Яну, – улыбнулся Рембрандт.

      – А это – ластмановское влияние, – Константин Хейгенс смотрел на «Валаама и ослицу» Рембрандта. Мне приходилость видеть «Валаама» Ластмана. Вы знакомы с Питером Ластманом?

      – Не просто знакомы, мы оба учились у него, – выпалил Ян.

      Хейгенс подошел к нескольким портретам и какое-то время внимательно их рассматривал:

      – Замечательные портреты, замечательные…

      – Эти портреты – мои, господин Секретарь, а эти – Яна

      Он направился дальше, сопровождаемый художниками, остановился перед очередной картиной, совсем небольшой, и замер на несколько мгновений, затем долго рассматривал ее с разных угов, передвигаясь из стороны в сторону. Рембрандт, это была его картина, занервничал, переминаясь с ноги на ногу, ожидая, что скажет секретарь штатгальтера. Ян с любопытством и выжиданием наблюдал за обоими.

      – Великолепная работа, – негромко, но с чувством произнес, наконец, Константин Хейгенс.

      Рембрандт просиял. Ян тихонько дружески хлопнул его по плечу. Самоуверенный Ян считал Рембрандта в некотором роде своим подопечным и порадовался за друга, но в его душу невольно закралась лёгкая зависть, как не старался он её отгонять.

      – Спасибо, господин Секретарь. Это мой Кающийся Иуда, возвращающий тридцать серебрянников.

      – Монеток ровно тридцать, можно посчитать, – пошутил Ян

      – Такого и в Италии ещё поискать, – восхитился Константи Хейгенс, – на мой взгляд, эту картину можно смело поставить в один ряд с лучшими итальянскими образцами. Какая эмоциональная сила! Чувства и эмоции изображены так естественно, так звонко и чисто. Красноречивая поза кающегося Иуды, его судорожно, до боли сцепленные руки, выражение отчаяния на лице СКАЧАТЬ