ставя в банк, как и положено в таких случаях, не деньги, а проиграную водку. После распития спиртного, начиналось самое настоящее музыкальное представление, сопровождаемое игрой на кемендже. Вокруг импровизированой сцены, собирались поглязеть на своих хмельных мужей, вторая половина человечества, а самые бойкие из них, веселили народ пляской и шуточными куплетами. На десятый день нашего проживания у Нарзана, в гости к нашему шалашу пожаловал на своём коне дядя Константин, который привёз деду табак, и водку, и ещё какие – то продукты. Табак, употребляемый дедом для курения, относился по свей родословной к Трапезундским сортам, и был настолько терпким, что я порой закуривая цигарку, принимал устойчивую позу, чтобы не свалиться на землю. На исходе дней нашего отдыха в Чусио, отец мой, как – то вечером сказал мне. – Послезавтра у нас с утра намечается спуск к Пархару, а потом через сутки, возвращение домой. Двадцать дней достаточно для отдыха. Я отчётливо понимал, что навряд – ли ещё разок мне доведёться увидеть красоту этих гор, так глубоко запавших мне в душу. С другой стороны хотелось домой в Сухуми, к суетной жизни города, и к прелестям Чёрного моря. За день до нашего возвращения к Пархару, я попросил у отца разрешение, на самостоятельный спуск к висячему мосту, сославшись на желание половить в реке рыбу. – Хорошо так и быть, – получил я добро от родителя. – Заночуешь в пастушьем балагане, который находится рядом с мостом. И не забудь взять еду, и куртку. Не дай бог замёрзнешь, там ночью. Прихватив с собой всё, что требовалось, и леску с крючками, которые дал мне накануне дядя Константин, я навсегда покинул Чусио. Размах моих шагов, при спуске к реке можно было бы сравнить с тройными прышками олимпийского чемпиона Санаева. Такого прилива сил и энергии, в своём организме я не ощущал больше никогда, в своей жизни. Нарзан за эти дни, дал мне очень многое, и даже с избытком про запас. Почти играючи, я скатился к реке, и отыскал в лесу своё временное пристанище. Балаган пустовал, и я был безумно рад такому обстоятельству. Наладив удочку, и отыскав под листьями дождевых червей, я спустившись к реке, и попытался поймать золотую рыбку. Никакого ожидаемого эффекта в течении получаса. Здесь, при таком стремительном потоке воды, река Бзыбь, оказалась дикой и своенравной. Другое дело, когда я ловил рыбу в низовьях, и там не было таких убийственных течений реки. Оказавшись в довольно дурацком положении, я вдруг увидел трёх мужиков, шедших из леса по направлению к реке. Они подошли поближе, что позволило мне разглядеть их физиономии. Нетрудно было определить, что это были славяне. Лица бородатые, и у каждого рюкзак и ружьё за спиной. Один из них держал в руке лоток для мытья золота, а другой бородач сжимал в правой руке удилище, а в левой кукан с рыбой. Они поздоровались первые, сказав мне, что являются геологами. – Вы не подскажете мне, как в этой реке ловится рыба?, – обратился я с вопросом к рыбаку
СКАЧАТЬ
