Портреты. Михаил Иосифович Черкасский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рушится огромная сосна, сокрушающая окружающий мелкий лес. Кроме того, в нем есть пуританская жилка, которая удерживает его от флирта за коктейлем». (Грибанов). Тут, видимо, все правда. И недаром, когда дело касалось внешности женщин, он становился романтиком. Безразлично, будь то героини романов или его жены. В книгах они все до единой прекрасны. Без описаний. Без доказательств. В интервью – чуть скромнее: «Мисс Мэри чудесная жена, она сделана из крепкого, надежного материала. Кроме того, что она чудесная жена, она еще и очаровательная женщина, на нее всегда приятно смотреть». А уж фотографии, которые редко соврут, окончательно убеждают нас, что в этом он был величайшим романтиком.

      Ни одна из героинь Хемингуэя не сумела сказать таких простых и значительных слов, как первая жена Хэдли, когда они расставались: она писала ему, что рассматривала их брак как клятву быть с ним и в радости и в горе. Но раз он хочет развода…

      Певец любви, он не создал ничего даже приблизительно равного высокой предназначенности Тони и Каты («Все люди – враги» Р. Олдингтона). Нет у него сходства душ, духовной близости, того совпадения, той совместимости, что сравнивают с двумя половинками разбитой и «воссоединившейся» вазы. Вот как об этом сказал сам Олдингтон. «Ката легко ступала рядом с ним, притихшая, как тишина вокруг. Она взяла его под руку и держала ее обеими руками. Они медленно дошли до конца сада, постояли минутку, глядя на усеянное звездами небо, и пошли обратно. Никто из них не сказал ни слова, но Тони чувствовал и знал, что Ката также чувствует, что между ними полное единство. Он вспомнил миф Платона о мужчинах и женщинах, которые когда-то были единым цельным существом, а затем были разделены, так что одна половина – мужчина и другая половина – женщина должны постоянно искать свою утерянную половину, чтобы составить одно целое».

      У Ричарда Олдингтона любовь для Тони и Каты действительно единственное прибежище. Он это доказывает художественно, быть может, слишком долго, с некоторым нажимом и сентиментальностью, но доказывает. И разве все дело в «той мере откровенности», которая «не всем одинаково нравится». Ведь не испугали же никого стихи самого Симонова «Ты говорила мне: люблю. Но это по ночам, сквозь зубы. А утром горькое: терплю едва удерживали губы». В романе Олдингтона плотского сколько угодно. Но не постельного! Озаренного подлинным чувством. Для героев Хемингуэя женщина – сосуд скудельный. Для Тони Ката – любимая, единственная. «С чистой, светлой мыслью пишет он о плоти, трогательно, целомудренно – о любящей женщине» (М. Урнов).

      Томас Хадсон любит Первую. Но о чем говорят они, к а к говорят? Да вспоминают только постельное и кратчайшим путем идут к цели. Ничто не в силах удержать их. Даже смерть сына. Они жаждут любить. Но ведь павианы (не говоря уж о черепахах), если бы спросить их, сказали бы: то, что мы делаем, это и только это любовь, «самая прекрасная и чистая в ХХ столетии».

      А тем СКАЧАТЬ