на легкий бег, Яна начала огибать дом справа, как обычно. У гаража никого видно не было, где-то вдалеке жужжала газонокосилка. Ветер налетал редкими, но резкими порывами. Небо было словно закатано асфальтом. Дождь будет. Причем надолго. Яна начала углубляться в лес по красной гравийной дорожке, петляющей между сосен и лиственниц. Пахло озоном и грибной сыростью. Если сильно ливанет, за ней, скорее всего, на гольфкаре поедет кто-нибудь из Игоревых людей с зонтом, спасать от дождя, согласно инструкции. Надо действовать быстрее. Яна прибавила темп. Взглянула на часы. Десять. Хорошо, время есть. Она обогнула по большой дуге «английскую поляну», гордость предыдущего владельца «Аutumn pine» и двинулась на восток, в сторону обрыва. Пробежав еще метров сто, свернула направо и по еле заметной тропе двинулась назад к поляне, к тому месту, где рос дуб. Вот он уже показался из-за деревьев. Яна точно знала, что с этого ракурса можно подойти к нему, оставаясь незамеченной для камер. Она стянула с плеч рюкзак и, протиснувшись через плотные заросли поросли граба, метнулась через поляну к дубу и прильнула к стволу. Вытянула руку и нащупала дупло. Если вдруг кто и смотрел в монитор прямо сейчас, то вряд ли заметил бы среди ветвей ее руку. Вот и трос, слава богу, на месте. Яна не могла точно сказать, какой он длины. Метров пять-шесть, наверное, есть. Но другого все равно не найти. Она дернула петлю, и моток упал почти к ее ногам. Яна пригнулась, подтащила его к себе и, стараясь не производить лишних движений, вернулась через кусты на тропу. Спрятала трос в рюкзак. Есть. Как могла быстро Яна вернулась на дорожку. Она бежала и думала, что впервые за последние месяцы, да что там? годы, ей легко. Не щемило сердце, не сжималось поминутно что-то в груди. Мысль о том, что надо жить дальше не вызывала отвращения, более того, жить хотелось. Хотя бы для того, чтобы узнать, что будет дальше, получит ли она ответы, будет ли прощена, простит ли себя, отомстит ли. Яна вдыхала влажный смолистый воздух, ощущая его вкус и вязкую прохладу. Она прибавила скорости, раскинула руки и неслась, подставив лицо кронам вековых кедров туда, где сквозь них уже наметился просвет. Обрыв.
Яна разогналась так, что ели затормозила у края пропасти. Постояла, уперев руки в колени, отдышалась. Здесь камер точно не было. Посмотрела налево, направо. Разрыв в ограждении был небольшим, метров сорок, но ровно на том месте, где склон обрывался вниз отвесной скалой. Чуть левее центра каким-то чудом зацепившись за крошечный уступ, росла единственная чахлая сосна, ниже метров на пять – горизонтальный «балкон», шириной метра три, потом – пропасть. На противоположном склоне ущелья лес был почему-то сильно реже, лиственниц вообще не было видно, а если подойти к самому краю и посмотреть налево, было видно океан. Сегодня он был черным и на горизонте почти сливался с влажным тяжелым небом. Порыв ветра бросил ей в лицо щепотку мягких пихтовых иголок, со стороны Антлантики пахнуло солью, и в эту секунду Яна почувствовала себя совершенно счастливой.
СКАЧАТЬ
