Оренбургский платок. Анатолий Санжаровский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ target="_blank" rel="nofollow" href="#n_28" type="note">[28] Я тебе по чесноку[29] доложу… Без тебя худая жизнёнка моя, как у седьмой жены в гареме… Айдаюшки, хорошава, убегим куда-нить?! А?

      Меня так и охлестнуло жаром:

      – Щас! Только валенки вот зашнурую и побежим!.. Толечко зачем же куда-нибудь, неразборчивый? Ты твёрдый маршрутко выбрал?

      – Выбрал! Выбрал!! Не долбень какой… Парнишок я донный. Всё прошёл. На дорожку на мою не зобидишься… Потайной ходец знаю!

      – К Боженьке на небко?

      – Ну-у… У тя, милуша, язычок… Обжога![30] Чего хмылиться, просмеятельница? Нам туда рановатушко. Да и покуда не званы-с. Нам, дорогомилая, абы ото всяческих глаз поодаль…

      – Цо-опкий шуруповёрт!.. Ну чё со всей дури мелешь? Иль у тя вся тормозная жидкость совсем повытекла? Бежал бы, ненажорливый дрыхоня, лучше спатушки. Не то ссохнешься, боров толстомясый!

      – Ну-у, топотунчик, серчать не надо. Действует на красоту… Да, за щёку я помногу кидаю. Так оттого цвету! Иша, лобан[31] какой! Разь худо, когда мужик налиток?[32] Со мноюшкой ты б каталась, как на блюде. Хо-ольно б жила-была как у Христа за пазушкой…

      – Или ты, лупёрда[33], савраски[34] перехлебнул? Ну с больша это ума, болток, подсаживаешь меня в чужу пазуху? Христа-то с пазушкой не путляй сюда. Можь, ты Библией тюкнутый иль праздничным транспарантом?

      – Ну, на кой ты, любопышечка, всхомутала на меня эту небыль? Библия меня не вманила и не вманит, как мой отче ни ловчи. С Библией мы в полном разводе. Так что ей бить не меня. И транспарантам не ломаться об мой хипок. По праздникам я на гуляшках из степенства не выпадаю.

      – Какие мы святые…

      Я отступно помолчала.

      Поменяла песню да снова и полезь в раздоры:

      – Ты к Боженьке на ступеньку ближе. Должон знать. Скажи… Вот в молитвах просят: «Хлеб наш насущный дай нам днесь». А почему просят-то каждый-всякий раз лише на один денёчек? Боже наш, хлебодавец, весь в бесконечных потных трудах! А чего не напросить хлеба сразушко на всю жизнюху?

      – А зачерствеет! – и бесстыже, котовато так щурится.

      Пыхнула я:

      – Меньше, попёнок, жмурься! Больше увидишь!

      – А всё надобное, ладуня, я так лучша вижу.

      – Ой, балабой! Ой и балабо-ой! Иль у тебя одна извилина да и та след от фуражки? Воистину, поповские детки, что голубые кони, редко удаются.

      Плюнула я в зле дуботолку этому под ноги да и насторонь.

      К дому.

      Он следом пришлёпывает. Знай стелет своё:

      – Другонька… Скоромилушка… Ёлы-палы… Ну чего в руганку кидаться? Чего кураж возводить? Чего купороситься?[35] Чего опостыляться?[36] Хорошество не вечно. Я тебе напрямок рубну… Кончай выкидывать брелики![37] Смотри, ломака, года сбегут от тебя красные, докапризничаешься, недотрожка, до лишней![38]

      – Те-то что за заботушка? Гли-ка, нелишний. Прям нарасхап, несчастный СКАЧАТЬ