Праздник тайфуна. Шанхайская проза. Линь Наоли

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с ним до конца честен. На самом деле, он знал про Чжан Лоу намного больше, чем рассказал.

      Впервые несчастный пришел в церковь два года назад, когда Гао только начал проповедовать. Можно сказать, они подружились – по неопытности, и от природного дружелюбия у Гао со многими прихожанами складывались отношения более близкие и человеческие, чем того требовала профессия.

      Чжан происходил из обычной китайской семьи. Родители придерживались буддийского учения, носили красные даосские нити на запястьях и запросто могли зайти в христианский храм втихаря помолиться Амитофу. Сам Чжан Лоу пришел в церковь вслед за невестой Ли Фань, которая выросла в Сеуле в приемной христианской семье.

      Влюбленные посещали проповеди Гао вместе – ровно полгода, до тех пор пока не случилось несчастье. Ли сбила машина, Чжан в тот день был с ней. Он видел, как приближается внедорожник и громко окликнул Ли. Она обернулась и замерла. Чжан Лоу был уверен, что если бы не он, Ли осталась бы жива.

      С момента трагедии он не пропускал ни одной мессы. Мысли о самоубийстве присутствовали с ним с самого начала, но из уважения к богу невесты он не мог себе этого позволить. А потом он и сам уверовал. Уныние вернулось к нему недавно на фоне жизненных неурядиц. Падре старался отвлечь его от мрачных мыслей, но с момента появления в его жизни той женщины, все усилия священника были напрасны. Каждый раз, снова видя Чжана падре понимал, что тот общался с женщиной и лишь укрепился в своем страшном намерении. Ее звали Бэй, и Чжан Лоу никогда не видел ее в реальной жизни.

      ***

      – Святой отец, я согрешила, – шепчущий голос так горячо приблизился к узорной решетке, что падре пришлось отклониться в сторону. – У меня совсем не было времени каяться. Я грешила каждый день, а затем приходила домой и бессильно валилась на постель, сознавая свой грех, но ни с кем не говоря о нем. Мне было стыдно.

      Красные губы Фэйфэй круглым пятном метались за темным резным деревом. Лихорадочное дыхание пахло арбузной жвачкой. Фэй всегда жевала жвачку перед исповедью, каждый раз с разным вкусом.

      – Я стала думать о нем больше. И знаю, что каждая мысль – грех. Мысли стали хуже. Иногда мне удается отвлечься от них, но в иные дни я даже во время еды об этом думаю, представляю, будто он смотрит на меня или говорит мне что-то. Когда чищу зубы, думаю. У меня два греха, один – уныние, и второй – сладострастие. Я знаю, о чем говорю. Раньше мои мысли о нем были невинны, но теперь они не невинны. Я позволила себе подумать так один раз, и с тех пор не могу остановиться. И мы с вами знаем, падре, это греховно вдвойне. Потому что о нем нельзя вовсе думать. Никак нельзя, а тем более, как я. И я плачу каждую ночь. Я боюсь каждой новой встречи, но без них как без воздуха. Падре.

      Он уже привык к этому звуку и узнавал его с легкостью. Двадцатилетняя Фэйфэй сглатывала слезы.

      Падре исповедовал ее давно и знал, что за грех СКАЧАТЬ