Вот поэтому он не любил, когда называли его должность! Даже фамилию не любил – простым людям она говорила слишком о многом.
– Сестра, я сделал то, что должен был, вот и все, – Эйнар уверенно взял женщину под руку. – Идем, тебе нужна помощь. Амика, скажи, что я пришел.
– Да, душа Амадо, – девушка поклонилась.
– Неужели меня здесь примут, – прошептала нищенка, с недоверием оглядываясь.
Старые стены приюта осыпались, витражи по большей части были выломаны, а мозаики и гравюры давно потеряли цвета и контуры. Он держался, держался из последних сил, и былое величие прикрывало разруху только для тех, кто не умел видеть. Когда-то это была огромная богадельня, где принимали нуждающихся со всех уголков континента, но сейчас от нее остались только приют да маленький лазарет. Церковь старалась помогать: людьми, материалами, деньгами – но королю и его свите давно уже не было дела до таких мест.
Эйнар довел бродяжку до лазарета, и пока вокруг нее суетились сестры, он прошел между кроватями, внимательно вглядываясь в лица лежащих. Еще несколько месяцев назад зал был разделен ширмами на женскую и мужскую части, но сейчас людей стало так много, что перегородки убрали – это позволило поставить дополнительную койку.
Большинство он уже знал по именам. Рыбак Питеро, которого сын выгнал из дома, и старик заболел, ночуя под мостом. Оника, ей едва исполнилось четырнадцать, но она чуть не погибла, попав в руки бабки, которая должна была сделать аборт, да только изрезала девчонку и наспех зашила. Дильяна – женщина угодила под карету какого-то богача, переломала кости и от удара потеряла память, но никто, никто ее не искал.
Их было много. Они кашляли, стонали, ворочались, а некоторые лежали без движения и стеклянными взглядами пялились в потолок. Вступая в должность, Эйнар был уверен, что сможет помочь всем. Жизнь быстро показала, что это просто наивная юношеская мечта. Помочь всем нельзя, невозможно. Но та мысль не уходила и напоминала, что надо хотя бы стремиться к этому.
У Ордена жизни и церкви Эйна были одни предводители. Духовного лидера называли «душой», а «телом» – защитника, хотя на самом деле тот отвечал за организацию и материальную сторону. Да, вступая в должность, Эйнар действительно верил, что если он станет главой многочисленной и богатой церкви, сильного Ордена, то и сделать сможет многое. Его ведь готовили к этому. Но в жизнь вмешались деньги, отношения с королем и двором и бесконечные внутренние противоречия, которых оказалось слишком много.
– Душа Амадо, – послышался приятный женский голос, тихий, чтобы не потревожить лежащих.
– Сенора Ката, – Эйнар поклонился.
Среди прихожан было принято обращаться «отец» или «мать», «брат», «сестра», но он никак не мог назвать подошедшую «матерью» и использовал «сенору», как было принято в Алеонте обращаться к замужним женщинам.
Как и многие, она не родилась в городе, а приехала сюда в поисках новой жизни. Уже больше десяти лет Ката Меха возглавляла приют, для обездоленных СКАЧАТЬ