Паучиха. Книга I. Вера. Татьяна Владимировна Фильченкова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ такое? – удивлялся Павел. Они расселись в кузове грузовика, водитель которого согласился подбросить их до Фальшивого Геленджика.

      – Так прозвали черкесский аул Мэзыб после русско-турецкой войны. Сам Геленджик в старину был торговым городом. Выставляли там и живой товар, славянских девушек, светловолосых и голубоглазых. Геленджик с черкесского так и переводится – белая невеста. – Маша с трудом перекрикивала рёв мотора. – Так вот, рисунок прибрежных скал у настоящего и фальшивого Геленджиков очень схож, только у настоящего есть широкая бухта. Жители Мэзыба пользовались этим: разжигали ночью сигнальные огни и приманивали торговые корабли. Как думалось морякам, они заходили в бухту, но вместо этого садились на прибрежную мель. А там уже поджидали черкесские головорезы.

      – Да-а, весёлые нравы были.

      – Но в русско-турецкую войну этот пиратский приём использовали, чтобы обмануть врага: поставили декорации домов и русских кораблей, зажгли огни и ждали турецкий флот. Турки, понятно, подумали, что приплыли в Геленджик и стали расстреливать картонные фальшивки. В это время русская эскадра вышла из геленджиковской бухты и напала на противника, который уже разрядил все орудия. Так и закрепилось название. Жаль, что с самолётами этот фокус не работает.

      От Фальшивого Геленджика до Машиного села оставалось пятнадцать километров. Часть их прошли пешком, а другую – проехали на телеге.

      Веру, привыкшую к широким песчаным пляжам, удивила узкая каменистая полоска берега, всегда пустынная. Они с мужем уходили подальше от села, в скалах находили бухточки, где можно было загорать нагишом и предаваться любви. Вере казалось, что море смыло с них все горестные воспоминания. Что само время остановилось, и не было никакой войны, а они с Павлом возникли на этом скалистом берегу из лазурного небытия.

      Маша, не успев отдохнуть с дороги, вышла на работу в фельдшерский пункт. Её муж, Аркадий, трудился в колхозе, а по вечерам приводил дом в порядок. Павел помогал ему с ремонтом.

      – Павел, слезай с крыши, тебе руки беречь надо!

      – Отстань ты от него, Маш, пускай постой отрабатывает, – смеялась Вера.

      Они с Машей перебирали смородину на варенье. Сахара не было. Вместо него долго кипятили яблочный сок, пока он не превращался в густой сироп, потом варили в нём ягоды. С другими продуктами дело обстояло не лучше, но выручали рыбалка с огородом. Молодая картошка, кефаль и бычки на обед подавались всегда.

      – Оставались бы здесь. Хирурги и медсёстры ой как нужны. Ну что вам в том северном городе? Здесь земля и море кормят! Благодать ведь! – всё чаще говорила Маша.

      – Нет, Машенька, пора нам. Спасибо тебе, но надо возвращаться.

      Они и вправду загостились, забыв в мирной безмятежности о времени.

      Накануне отъезда Вера увидела на трусиках пятнышко крови. Месячные вернулись.

      Добрались до Ленинграда в середине августа. Вера так истосковалась по городу, что от Московского вокзала на Васильевский остров повела Павла пешком. Казалось, что улицы, площади, мосты, гранит набережных приветливо расстилаются перед ней. Ленинградский воздух обнимал, как старый друг, такой СКАЧАТЬ